Первое мая 1989 года изменило жизнь одного из рабочих, мечтавшего о получении нового разряда. Его взгляды на мир поменялись. Это был Анатолий – тот самый мужчина, который в этот момент находился в кабинете поликлиники и выяснял, куда увезли его коллег, ведь среди них были его верные друзья по производству.
Когда Анатолия после окончания техникума определили на литейный завод, местные рабочие сразу приметили его как интеллигентного парня. Первый их вопрос был таков:
– Как по батюшке тебя зовут? А, Анатолий?
Тот стоял в стойке солдата и чётко отвечал:
– Отчество у меня обыкновенное – Андреевич. Фамилия необычная и звучная – Шуцких. Все зовут меня евреем, но корни у меня польские, дедушка там живёт.
Проходя в школе практику, Толя задумывался, как вписаться в коллектив. После каждой смены он садился в автобус и смотрел на уставшие лица рабочих, инженеров. Постепенно он осознавал всю тяжесть и бремя этих людей, которые трудились не ради премии, а ради семьи и своего края. Все любили место, где им суждено было работать, никто не смотрел на другого человека с призмой зависти. Это не позволяло ему опускать руки – те самые руки, которые ещё не вкусили всей тяжести, но и счастья жизни.
Он тянулся к лучшим людям на заводе, которые отдавали последние силы, а иногда и годы, чтобы поддерживать страну на плаву и производить всё необходимое советскому народу. Такими он представлял себе рабочих, и такими они были.
Иногда его расстраивали коллеги, которые воровали комплектующие, чтобы сдать их на металлолом и получить деньги. Ему не нравились такие поступки, но, к счастью, это случалось редко, только в самые трудные времена.
Каждый раз, выходя на крыльцо завода, рабочие курили и обсуждали последние новости. Их жизнь была настолько насыщенной, что на обсуждение мировых событий просто не хватало времени, а после работы не все хотели собираться вместе. Крыльцо, серое и покрытое мхом из-за влажности, царившей тогда в Воронеже, было местом короткого отдыха.
Никто не замечал красоты берёз, оставленных при строительстве завода. Мудрые старожилы, проработавшие здесь более тридцати лет, рассказывали, что берёзы посадили специально для циркуляции воздуха. Только Толя выходил на крыльцо не покурить, а насладиться видами.
Его практика была необычной: пока все уходили в пять вечера, он оставался до конца смены – до восьми. Ему казалось правильным уходить только после последнего рабочего дня. Начальник смены наблюдал за ним, но Анатолий мало что делал, просто смотрел, как работают другие.