Наследие отца. Рассказы и стихи к 100-летию Давида Наумовича Карпа - страница 6

Приходили журналисты, в газете появлялись рассказы. Отец радовался каждому моему успеху, понимал, что его сын нашёл своё место под солнцем. Ему было приятно дарить мои книжки, хотя выпускать их было тяжело.

На презентацию моей первой книги он пришёл после операции, несмотря на то, что ему было тяжело ходить. И до последнего часа он заботился обо мне. Последние слова отца я слышал через стенку:

– Андрей, Андрей…

Угловой дом по Театральной, 2, висит доска «Память Почётному гражданину Коряжмы Давиду Наумовичу Карпу». Я надеюсь, через пятьдесят лет на вопрос «Кто это?» знающие люди расскажут о светлом человеке, первостроителе города Коряжемы и великом Отце Давиде Карпе.

Мой отец любил пошутить. Его шутки, добрые и остроумные, могли рассмешить до слез. Недаром любимыми артистами отца были Аркадий Райкин и Леонид Утесов – люди с юмором в крови. Зная много анекдотов, отец щедро делился ими с окружающими.

В дружеских компаниях не смолкал смех от баек. Некоторые гости жаловались:

– С Карпом нельзя напиться, как следует. Только захочешь опрокинуть стопочку, а у него – новый анекдот.

Но для меня важно даже не это. Важно то, что обычный случай из жизни отец превращал в анекдот, от которого я смеялся до упаду. Одну из таких историй я хочу рассказать.

Было это на даче. Погода стояла отвратительная. Я сидел дома и усиленно работал над стихами. А когда я работаю, у меня всё в ходу: и руки, и ноги. За это меня не раз ругали. Но что я могу сделать при таком недуге? Так вот, работаю я, значит, и чувствую, что моя нога, одетая в шерстяной носок, за что-то зацепилась. Я дергаю изо всех сил, нога снова свободна.

– Ну, Андрей, ты даешь! Это ж надо сотворить такое: ногой вытаскивать гвозди! Как это ты умудрился?

– Не знаю, – сквозь хохот ответил я.

– Этак ты всю дачу разберешь по дощечкам, – продолжал отец.

Я уже не мог отвечать, мой заливистый хохот, наверно, был слышен на том конце улицы. Отец испугался, что у меня опять начнется приступ астмы, и начал успокаивать. Но не так-то просто успокоить такого человека как я. В таких случаях бабушка говорила:

– Рассыпался горох на семьдесят дорог. Не собрать теперь горошин, – укатились далеко…

Отец уже спал, а я всё еще содрогался от беззвучного смеха. Мне так и виделось: моя нога, превратившаяся в гвоздодер, вытаскивает гвозди из всего, что попадается ей на пути.