Она научилась выживать.
Под подушкой у неё лежал нож.
Под сердцем – острый кусок сомнения.
Во сне она сторожила двери.
Наяву – сторожила себя.
– Я никому не верю, – говорила она.
И голос её был крепче замков.
Те, кто пытались приблизиться, отступали.
Не потому, что она была зла —
а потому, что в её взгляде жила змея.
Змея, которую вырастили обещания, несбывшиеся.
Присяги, раздавленные.
Любовь, что оказалась крючком.
И тогда она ушла.
Не убегая – а просто ускользнула.
В трещину между сном и страхом.
И нашла там женщину.
Ту, чьи глаза не обещали.
Не тянулись.
Не просили.
Просто были рядом.
– Ты не веришь, – сказала Тёмная Мать.
– И не буду.
– Это правильно.
– …Правильно?
– Пока ты не научишься чувствовать силу – без нужды в защите.
Мать не просила доверия.
Она дала девочке нож, вырезанный из её же страха.
И зеркало, в котором не было отражений – только правды.
С тех пор девочка не верит.Она знает.
Где ложь. Где влечение. Где цепь.
Она идёт вперёд – тихо, как ветер.