– Доминик пойдем с нами у нас сюрприз, – за спиной Доминика две девушки модельной внешности уже заждались моего друга. Красотки всегда на него вешаются, ухоженные в мини юбках, что не скрывают почти ничего, а лишь открывают вид на длинные, стройные ноги.
О да, узнаю старого Доминика Романова, девушки вокруг него всегда пачками падали. Наследник папочкиной империи, красавчик, спортсмен смотрит на всех как на мусор, грубит, но при этом притягивает, пользуется и об этом не стесняясь говорит. А они словно на мед летят, каждая думает, что увлечет его. Они его обожают. Хотя и понимают правила его игры, но все же надеются. Лишь на меня он так не смотрел. Раньше не смотрел.
– Тебя уже ждут, – тихо сказала Я.
– Я слышу, проблем со слухом нет. Три года Есения, три года. Могла бы попрощаться и, хотя бы изредка писать. Сказать, что жива, здорова.
– Значит не могла, – стараясь изобразить спокойствие ответила я. Вижу, как он зол, да он прав, но нам не нужно начинать общение снова. Теперь я понимаю, что он должен остаться лишь во снах. Слишком разные мы стали, раньше он не кричал на меня, раньше он защищал меня.
– Надеюсь твой женишок из Англии, не был таким оленем как я и быстро раздвинул твои стройные ножки, – процедил сквозь зубы Доминик.
Доминик говорил грубости, значит был на взводе.
И только сейчас до меня дошел смысл его слов. О, так вот какую легенду для всех подали, что ж буду знать. Я оказывается не просто училась в Англии, я ещё и к жениху уехала. Какой бред, мне было шестнадцать. Доминик идиот, раз поверил в эту ложь, даже не включив свои мозги на секунду. Мне было шестнадцать, отец растил меня словно цветок и не бросил бы в руки какого-то иностранца в шестнадцать лет.
Он злился на меня и имел полное на это право, но вот оскорблять меня он не смел. Не думая больше и секунды, я залепила звонкую пощечину. Вокруг все замерли и с интересом наблюдали за нами. Доминик не шелохнулся, на губах появилась злобная улыбка, нет даже не улыбка насмешка.
Это раньше я была маленькой принцессой, не умеющей ничего в этой жизни в том числе и постоять за себя. Но все изменилось. Школа в деревне стала хорошим учителем.
Романов не шевелился, не говорил, а вокруг тишина не свойственная этому месту.
Дверь в кабинет декана открылась и секретарь Анна, подойдя к нам громко цокая каблучками, позвала меня.