Поляна открылась внезапно, словно прореха в ткани реальности. И в центре ее лежал он. Легенда. Ночной кошмар. Дракон.
Огромный, даже распластанный на земле. Чешуя цвета грозовых туч перед бурей, тускло отливающая фиолетовым и индиго в редких лучах, пробившихся сквозь кроны. Могучие лапы с когтями, способными разорвать сталь. Длинная шея изогнута в агонии. Из разорванного бока, страшной раны, рваными краями напоминающей удар молнии, сочилась темная, почти черная кровь, пропитывая мох, шипя при соприкосновении с землей. Дыхание вырывалось из пасти хриплым, булькающим стоном, который отдавался вибрацией в самой земле.
Первым пришел страх. Липкий, холодный, парализующий. Первобытный ужас перед тем, что было больше, древнее, опаснее всего, что она знала. Захотелось закричать, бежать без оглядки, спрятаться под корнями старой ели и не дышать. Но следом, накатывая неостановимой волной, пришло другое – его боль. Она захлестнула Эйру, оглушила, заставила согнуться. Это была не просто физическая агония. Это была боль векового одиночества, горечь потерь, ярость загнанного зверя и бездонная усталость существа, уставшего бороться.
Дракон медленно, с неимоверным усилием повернул голову. И его глаза встретились с ее. Золото. Расплавленное, живое золото с вертикальными зрачками хищника. В них не было огня ненависти, как в легендах. Только глубина веков, настороженность и океан страдания.
И страх Эйры отступил. Ее дар, ее суть, требовал действия. Она сделала шаг, протягивая дрожащие руки. Ладони покалывало от предчувствия силы.
– Я… могу… помочь… – голос был едва слышным шелестом листьев.
Низкий, угрожающий рокот зародился в глубине драконьей груди. Мускулы под темной чешуей напряглись. Он мог убить ее одним ударом лапы, одним выдохом пламени. Но он не двинулся. Что-то в ее глазах – не страх, но отчаянное сострадание, что-то в ее ауре – чистой, как лесной родник, остановило его. Он лишь следил, как хрупкая фигурка приближается, как ее ладони, теплые и нежные, опускаются на край страшной раны.
Эйра закрыла глаза, отсекая мир, погружаясь в поток силы. Тепло хлынуло из нее, светящиеся нити энергии окутали рану, пытаясь сшить разорванную плоть, нейтрализовать яд, который она чувствовала – темный, вязкий, чужеродный. Боль дракона резонировала в ней, умноженная стократ. Казалось, ее собственное тело разрывают на части. Силы утекали, как вода сквозь пальцы. Голова кружилась, перед глазами плясали черные точки. Она чувствовала, как рвутся ее собственные сосуды от напряжения. Еще немного, еще чуть-чуть… остановить кровь… унять агонию…