В кармане куртки Анны, лежала таблетка феназепама. Последняя – остальные она высыпала в Улью, когда поняла, что сны стали реальнее яви.
Глава 2: Тени прошлого
Анна подъехала к дому на такси, зажав в потной ладони диктофон. Полицейские машины, мигалки, толпа зевак – всё сливалось в какофонию суеты. Она прорвалась за ленту, сунув удостоверение журналиста в лицо дежурному, и почти столкнулась с Малышевым. Он стоял на крыльце, затягиваясь «Беломором», и разглядывал её так, будто видел насквозь.
– Вы кто? – спросил он, выпустив дым.
– Соколова. Из «Вестника».
Малышев усмехнулся, заметив, как её взгляд скользнул к дверям.
– А, та самая журналистка, что копает про 90-е. Слышал, вы пропавших ищете. Не советую тут сенсаций искать.
Его голос звучал как скрип ржавой двери, но в глазах мелькнуло что-то знакомое – боль? Анна почувствовала, как дрожь пробежала по спине.
Войдя внутрь, она замерла. В луче фонаря плясала пыль, оседая на руинах прошлого.
– На стене – детский рисунок мелом: часы со стрелками, застывшими на 19:91. Рамка из цифр «1991» повторялась, как заклинание.
– На полу – разбитая лабораторная посуда, а рядом – современный шприц с этикеткой «Ларин-Фарма».
– В углу – шкаф с выдвинутыми ящиками. В одном – пачка писем, перевязанных лентой. На верхнем конверте почерк её матери: «Для Анны».
– На потолке – тёмные пятна, словно от взрывов. Одно напоминало силуэт человека, раскинувшего руки.