Вдруг сквозь привычный шум и грохот завода ворвался опять громкий тревожный звон колокола. Аким весь вздрогнул. Что такое? Опять? На обед рано еще.
Грохот завода стихал, а колокол звонил все чаще, все сильней.
– Господи! Неужели полковник тот пришел, что Иван говорил, будто царь его по заводам послал? – прошептал Аким. Ноги у него точно приросли к земле.
Он оглянулся. Помощник его, веселый, широкомордый Федька, тоже стоял, разинув рот.
Колокол так и заходился. Крики поднялись, топот.
– Он! – решил Аким и, сорвавшись, наконец, с места, выбежал из сарая.
Изо всех мастерских выскакивали рабочие и бежали к тем воротам, что за рабочим поселком. Аким побежал туда же.
– Пришел, что ли? Неужто стрелять станем? – крикнул он на бегу знакомому сварщику.
Тот оглянулся на него:
– Обалдел, дьячок! Кто там пришел? Не видишь – пожар!
Тут только Аким поднял голову. Высоко над лесом вдали расплывался дым и вырывались языки пламени.
– Кучи горят! Лес бы не занялся! – кричали кругом.
Аким бежал за другими, но вся прыть с него соскочила. Не то, стало быть, не полковник. Он понемногу отставал. И вдруг его точно по голове ударило. А ну как Захар эту беду натворил? Целый день он вчера пропадал. Обозлился, что Аким рогатку не сбил. Вечером пришел опять в рогатке. Стало быть, никто ему не снял. Только не поговорил с ним Аким ни о чем – указ все читал, а утром, когда он ушел, спал еще Захар. Вдруг он со зла набедокурил там с кучами. Парень отчаянный один в бега сбирался. Беда, коли…
– Ox! – По затылку и по плечам Акима из всей силы полоснула плетка, и хриплый голос Ковригина заорал над самой его головой:
– Плетешься, долгогривый! Я вас научу бегать!
Ковригин, лежа на шее своей сивой лошаденки, наскакивал на отсталых и гнал их на просеку.
Когда Аким добежал до просеки, там стоял такой едкий дым, что ничего нельзя было разглядеть.
Захара, сколько Аким ни смотрел, нигде не видно было. А ведь его куча – первая от опушки.
Откуда-то неслись хриплые крики Ковригина:
– Лиственниц насовали, сиволапые! Тащи! Растаскивай! Да к лесу не швыряй, черти! Землей, землей закидывай!..
Ковригин слез с лошади и, бегая по просеке, торопил рабочих. Он подскочил к началу просеки, где столпились последние прибежавшие с завода рабочие.
– Вы что – на киятер пришли! – орал он. – Ручки бережете! Загорится лес – весь завод перепорю. Ну! Живо! Не видите? Пропили зенки-то!