–В стационаре все переполнено,– пробормотала она,– да и нечего тебе там делать. Давай-ка, посиди пока в коридоре. Потом чего-нибудь придумаем.
Она встала, тяжело вздохнула, полуобняла мальчика за плечи, помогая ему встать. Они сделали вместе несколько шагов. Дверь в кабинет с грохотом распахнулась, и в комнату вбежала Клава. Увидев загипсованную ногу сына, она рванулась к нему и прижала его к груди, оттолкнув врача.
–Вы его мать?– сердито спросила доктор.
–Да,– наконец, опомнившись, залепетала Клава,– мне соседка сказала, что Вовочка ножку сломал. Она его вам доставила. У него перелом? Это очень серьезно? Простите, доктор, я совсем сошла с ума от горя.
–Ничего особенного,– пожала плечами врач,– обычные мальчишеские дела. Носятся, сломя голову, а потом ремонтируй им ноги. Ладно, мамочка, забирайте домой свое чадо. Через десять дней привезите на рентген, посмотрю, как срослась кость. Все, до свидания, у меня на очереди следующий пациент.
Клава взвалила Вовку на спину и понесла к выходу. Мальчишка сморщил лицо, собираясь заплакать, но доктор строго взглянула на него и сердито произнесла:
–А ну-ка слезь с матери! Ничего особенного. Обопрись на нее и скачи на здоровой ноге. А вы, мамочка, не таскайте его на себе, а то надорветесь, и потом мне с вами придется возиться.
–Своя ноша не тянет,– хрипя и задыхаясь от тяжести, выдавила из себя Клава, и, с трудом переступая, вышла в коридор.
Они долго сидели на скамейке около поликлиники, дожидаясь попутной машины.
–Я есть хочу,– капризно заныл Вовка,– я с утра ничего не ел.
–Потерпи,– попросила его Клавдия,– я знаю, как тебе больно, но может кто-нибудь остановится и подбросит нас до дома.
Вовка заплакал от собственной к себе жалости, Клавдия крепко прижала его к себе, с тоской и мольбой глядя на дорогу. Проезжавшая мимо них полуторка внезапно остановилась, и из кабины высунулась лысая голова Клавкиного соседа.
–Чего здесь караулите?– спросил он,– с пацаном чего-нибудь7
–Так ногу сломал, Иван Савельевич,– почтительно произнесла Клав,– может, нас до дому подбросите?
–Отчего не подбросить,– добродушно произнес водитель,– я, как раз, домой собираюсь. Давай, я твоего огольца подсажу. Ишь в гипсе, герой. Все никак не нахулиганится.
–Это он споткнулся,– попыталась Клавдия оправдать сына.
–Они все в этом возрасте на ровном месте спотыкаются,– пробурчал Иван Савельевич,– хулиганить меньше надо.