. Бог подтверждал эту великолепную идею внутри меня. Навигатор проложил маршрут вниз к машине и высветил на табло примечание: «Cito»
[67].
По традиции я проверяла себя. Мысли об ответственности и желание помочь бились о факт неизбежности. Гриф точит клюв возле кустарника, а стая хищников похоронной процессией медленно и низко парит в тугом воздухе. Инстинкт самосохранения рисовал на внутреннем мониторе следующую картину. Отекший начинает задыхаться и теряет сознание, вскоре прекратив дышать. Самое время для реанимации. Но на полу этой комнаты даже негде поставить оборудование, не то что разместить больного. Сколько он весит – страшно представить. Предполагаю, что сам по себе он не полный, но с учетом отеков потяжелел и увеличился не менее чем в два раза. Даже если мы героически начнем качать квазимоду и, проявляя неимоверную ловкость рук, запустим в короткую шею трубу[68], успех этих мероприятий стремится в минус бесконечность.
Пока дама сердца загорала на грядках, вместе с легкими медленно, но верно у «сайгака» отекал мозг. Власть в его организме захватила вода. И она не уступит нам. Особенно в такой обстановке. А вот заработать пневмонию после вдыхания всей этой дряни легкими, требующими усиленной вентиляции во время нагрузки, становится для нас с коллегой таким же стопроцентным исходом. Надо уходить. Это был Божий глас и мой окончательный вывод. Но мы не могли сделать это по-английски.
– Я правильно понимаю, что вы отказываетесь от осмотра? – на весу Вова заполнил графу отказа и протянул мужчине ручку. – Надо расписаться, и мы уйдем.
– Ничего подписывать не буду. Проваливайте! – видимо, квазимодо хотел кричать, но способен был лишь на грозный шепот.
– На нет и суда нет, – с облегчением вздохнул Вова и направился к двери. Встревоженная дачница приняла позу сахарницы и преградила бригаде отходной путь.
– В смысле? Куда это вы? Че мне с ним делать прикажете? – Навигатор внутри меня уже мигал красным. Похоже, наша безопасность под угрозой.
– Понимаете, мы не можем лечить больного без его согласия, – я смотрела женщине в глаза, медленно приближаясь к двери полубоком-полуспиной. – А тут еще и агрессия с его стороны. Попробуйте поговорить с ним. Может, он передумает, согласиться на осмотр и вы сделаете повторный вызов. Всего доброго! – Вова прикрывал меня сзади, одновременно открывая обшарпанную дверь. Не дождавшись ответа, мы выскочили в подъезд и засеменили по ступенькам.