Связь. Та самая, о которой лишь намекали самые запретные тексты. Узы между смертным и божеством, возникающие в момент пробуждения или творения. Нерушимые. Опасные. Фатальные.
Он медленно, очень медленно повернул голову. Его взгляд скользнул по рядам стеллажей, забитых свитками – хрупкими свидетельствами человеческой памяти. По оплывшим свечам. По ее собственной фигуре, жалкой и маленькой у подножия древней колонны. Тонкие, совершенные губы изогнулись в подобии усмешки – холодной, как лезвие жертвенного ножа.
– Значит, вот чья дерзость вырвала меня из небытия, – голос его был глубоким рокотом, вибрирующим в самом воздухе, в камнях, в ее костях. Голос, привыкший повелевать армиями и стихиями. – Всего лишь… дитя пыли. Жрица забытых слов.
Лира не могла произнести ни слова. Она была парализована его взглядом, его аурой, этой невыносимой связью, которая теперь пульсировала между ними жаром и холодом одновременно. Арес. Бог Войны. Бог Страсти. Забытое имя из легенд обрело плоть и кровь. И она, Лира, держала в руках разбитый сосуд, из которого вырвался этот джинн.
Глава 3: Пульсация Алой Нити
Тишина, наступившая после его слов, была иной. Прежняя, библиотечная, ушла безвозвратно. Эта была натянутой струной, звенящей от скрытой угрозы, от невысказанных вопросов. Арес сделал еще шаг, и Лира инстинктивно отпрянула, вжимаясь спиной в колонну. Холод камня сквозь тонкую тунику отрезвил ее на мгновение. Она чувствовала его запах – озон, раскаленный металл и что-то еще, мускусное, первобытное, запах самой его сущности, запах крови и страсти.
Он оглядел Зал Эха с нескрываемым презрением, словно полководец, инспектирующий разоренный лагерь противника.
– Что… что вы сотворили с этим миром? – В его голосе слышалось искреннее, почти детское недоумение, быстро тонущее в волне поднимающейся ярости. – Где храмы из черного мрамора, увенчанные золотыми шпилями, что пронзали облака? Где дым тысяч алтарей, ублажающих нас? Где гимны, от которых дрожала земля? Где священный страх в глазах смертных? – Он резко обвел рукой убогое, по его меркам, пространство. – Ничего. Пыль. Паутина. Забвение. И… ты.
Лира сглотнула колючий ком в горле. Голос вернулся, но был чужим, тонким и дребезжащим, как надтреснутый колокольчик.
– Они… ушли. Боги. Исход. Тысячелетия назад. – Слова давались с трудом, словно она выталкивала их против воли. – Никто не знает… почему. Остались лишь… обрывки легенд. Руины, как эта.