– Нет, – твёрдо сказала Хэльена. – Мой брат останется со мной.
Эдриан приподнял бровь, но не стал спорить:
– Как пожелаете. Это… необычно, но у вас особый статус. Следуйте за мной.
Он провёл их мимо толпы новых студентов, многие из которых с любопытством оглядывались на Хэльену и особенно на Данри – очевидно, ребёнок его возраста был необычным зрелищем в стенах Академии.
Они остановились перед небольшой группой старших студентов, все в мантиях разных факультетов со значками старост.
– Это Хэльена Ардолин, – представил её Эдриан. – Особый случай, о котором говорила профессор Рэйвенкрофт.
Староста в ярко-красной мантии – высокая, атлетически сложенная девушка с короткими светлыми волосами – окинула Хэльену критическим взглядом:
– А, та самая девушка с таинственной руной, – сказала она с лёгкой усмешкой. – Я Селия Фламхарт, староста факультета Стихийной магии.
– Не обращай на Селию внимания, – вмешался молодой человек в изумрудно-зелёной мантии с дружелюбной улыбкой. – Она всегда так реагирует на потенциальных конкурентов. Я Марк Виридиан, староста Прорицания. Рад познакомиться.
Последним был юноша в фиолетовой мантии – невысокий, с живыми карими глазами и взъерошенными каштановыми волосами:
– Оливер Мистброу, Мистическая Теория, – представился он. – И, должен сказать, слухи о тебе уже ходят по всей Академии.
– Слухи? – напряжённо спросила Хэльена. – Какие слухи?
– О, ты знаешь, обычные сплетни, – пожал плечами Оливер. – Что ты из древнего рода магов, что у тебя есть таинственная метка, что ты можешь… – он заметил предостерегающий взгляд Эдриана и осёкся. – В любом случае, не обращай внимания. В Академии всегда судачат о новеньких.
Прежде чем Хэльена успела расспросить подробнее, раздался громкий звон колокола, и студенты начали организованно входить в большие двери, ведущие, очевидно, в Главный зал.
– Пора, – сказал Эдриан. – Идёмте, я покажу, где вам нужно стоять.
Главный зал Академии Четырёх Лун поражал своими размерами и великолепием. Огромное пространство с высокими сводчатыми потолками могло вместить не менее тысячи человек. Четыре ряда длинных столов, каждый украшенный в цветах своего факультета, занимали большую часть зала. На возвышении в дальнем конце располагался стол преподавателей, за которым уже сидели около двадцати мужчин и женщин в официальных мантиях.