Итак, оказавшись свободным художником с неплохой финансовой подушкой безопасности, я начал искать себе новую роль.
Прошел школу венчурного инвестора и начал инвестировать в стартапы. Но пассивная роль мне быстро надоела. Во-первых, я никак не мог участвовать в жизни проинвестированных мною стартапов. Во-вторых, все четче понимал, что профессионалом в этой сфере я не стану. А зачем делать что-то, если не становиться в этом лучшим?
В отличие от локальной отрасли телекоммуникаций, где я до сих пор работал, рынок венчурного капитала – глобальный; 90 % его сконцентрировано в Америке. Он рос и развивался несколько десятков лет. На нем уже была сформирована каста профессионалов, и мне в нее войти было не под силу. А стать обычным пассажиром и просто отдавать куда-то деньги, пусть даже и с хорошей перспективой роста, – история не для меня. Неинтересно, если ты не можешь лично что-то привнести в эту индустрию, добавить какую-то ценность.
В поисках инсайтов и бизнес-идей осенью 2019 года я приехал в Кремниевую долину. Эта поездка сильно изменила мою картину мира. Я увидел изнутри, как ведется цифровой бизнес, насколько ценится партнерство, а не конкуренция, как люди из одной точки меняют весь мир, как бизнес двигается в сторону платформенных моделей.
И мне стало ясно: в родном городе, таком прекрасном и привычном, становится тесно. Меня тянуло к технологиям, к другому ритму и стилю жизни, туда, где бьется цифровое сердце планеты, – я хотел менять мир и быть там, где зарождаются тренды. Но я по-прежнему не понимал, какую роль буду играть в Америке. Создателем стартапа? Партнером венчурного фонда? Высокооплачиваемым консультантом?
У меня есть знакомая пара, которая прожила в Долине восемь лет, но так и не нашла свою роль, – жила там в роли родителей, ради сына, но не сумела занять свою профессиональную нишу. Им помешал багаж сформированных шаблонов о том, что в бизнесе и жизни правильно, а что неправильно. Новые правила игры они принять не захотели. В итоге вернулись в Россию.
Но мы с женой поначалу, после поездки в Долину, искренне полагали, что вернемся домой только за чемоданами и сразу же переедем. Это были времена, когда венчурная индустрия переживала свой новый пик, была на хайпе. Я думал, что перееду из своей уютной провинции сразу в центр мира!