– Там живет палач? Мастер Рейнар?
Лилиана поморщилась, но тётя объяснила мне, очень благожелательно:
– Да, это его дом. Он сам построил его. Больше похоже на крепость, правда?
– Правда, – кивнула я, глядя на темные окна. В них не было света, значит, хозяина не было дома.
– О, а вот и он сам, – пробормотала Лилиана. – Легок на помине.
Я не смогла сдержать сердечной дрожи, услышав её слова, а когда увидела черную фигуру на черном коне – задрожала и сама. Но это была не дрожь ужаса. Страх, томление и восторг… Какая удивительная смесь чувств… Удивительная и непонятная… Но именно это я переживала сейчас.
Возчику пришлось придержать лошадей, чтобы пропустить виллана, который ехал с мельницы на коляске, запряженной волами. Волы топали, сонно опустив морды, а их хозяин, увидев мастера Рейнара, торопливо стащил шапку, кланяясь. Палач тоже придержал коня, и виллан забормотал извинения:
– Вы простите, что я не пропустил… Эта тупая скотина если идет – её и дубиной не свернешь!..
Он уже проехал мимо палача, когда тот наклонился из седла и схватил с повозки наполовину полный мешок с мукой. Ударил коня пятками и поехал по дороге, даже не оглянувшись.
– На здоровье, мастер, – сказал виллан ему вслед, а когда палач отъехал на двадцать шагов, забористо выругался сквозь зубы.
– Он забрал у него муку? – спросила я, когда наша коляска тронулась с места. – Вот так просто? Разве это не воровство?
– Конечно, воровство, – фыркнула Лилиана, обмахиваясь платочком и презрительно кривя губы.
– Конечно, нет, – строго возразила тётя. – Палач не имеет права появляться на рынке, никто ему никогда ничего не продаст. Но королевской милостью он берет с торговцев налоги – часть берет продуктами, для себя.
Я не нашлась, что ответить на это. В нашем маленьком городе не было палача, и я не могла представить, что кому-то могут запрещать покупать себе еду.
Навстречу нам промчалась лошадь, и за шляпкой всадницы полосой белого тумана струилась вуаль.
– Куда вы, фьера Селена? – окликнула всадницу Лилиана.
– Забыла ленты на берегу! – ответила женщина, смеясь. – Не волнуйтесь! Я знаю дорогу домой!
– Не сомневаюсь в этом, – ответила сестра слишком уж любезно, и я с удивлением посмотрела вслед фьере Селене.
Возвращаться в сумерках за лентами? Вполне можно было забрать их завтра, при свете солнца, или даже послать за ними слугу. Белая вуаль трепыхнулась на ветру последний раз и скрылась из виду, за поворотом дороги, а Лилиана произнесла с раздражением: