Я кивнул. Отказываться сейчас было бы неправильно, да и ужин в ресторане того стоил. По нашему-то времени.
А катись оно всё…
– Что же вы хотите спросить, молодой человек?
– Во-первых, как вас называть? Трудно, знаете, разговаривать, обращаясь как к третьему лицу.
Говорил я это с набитым ртом, так как не смог удержаться от представленных здесь яств. Раз наглеть, так наглеть по-чёрному. Где наша не пропадала.
– Ну, зовите меня хотя бы Даймон. Это хоть как-то демократично. Не нужно сегодня и здесь громких титулов и звучных имён.
– Это хорошо, что без титулов и имён, а то знаете как-то…
– Ладно, Сергей, думаю, вы не будете против, если я буду величать вас по имени.
– Нет, что вы. Делайте всё, что считаете нужным.
– И так, приступим. – Он медленно отпил кофе.
Чудный кофе. По-арабски. Такой, как я люблю. Специй столько, сколько нужно. Не более, не менее.
– Итак, приступим. Я повторюсь. Ваш первый вопрос?
Второй глоток кофе.
Я откашлялся. Это знаете как-то хорошо задавать вопросы себе и отвечать на них от имени оппонента. Кем бы ни был этот оппонент. А здесь? А здесь надо чётко привести все мысли в порядок и спросить то самое главное, что нужно. Другой вопрос, что нужно, что самое главное?
– Зачем это всё? – не выдержал я своих рассуждений.
– Что всё? – подняв белую бровь, спросил он. – Давайте договоримся. Я чётко отвечаю на чёткий вопрос. Залезать к вам в голову, Серёжа, и искать там то, что вы хотели сказать, я не намерен. И не льстите себе. Это не из-за того, что я это не умею или ценю вашу личность и индивидуальность. Нет. Только из-за того, что я хочу расслабиться, хоть на мгновение, и не напрягаться столь банальными и ненужными действиями.
– Ну, я хотел бы спросить, для чего все эти контракты и подписи?
– Всё очень просто. Есть человек, запятнавший или не запятнавший себя до этого. При предложении ему контракта он может усугубить своё будущее или улучшить.
– Телесное или душевное? – не понял я.
– Конечно душевное, хотя и телесное, но не всегда. Вот вы бы из этой истории телесно не вынесли бы ничего, кроме минутной радости, так сказать эйфории, оттого, что знали бы, что кое-кто кое-как наказан. Но вот душевное состояние, то есть состояние души, усугубилось бы в худшую сторону, потому что вы согласились на сделку со мной.