Павел отложил в сторону папку с делом и изменившимся тоном произнес:
– Я слышал об этом. И приношу тебе свои соболезнования. Мне очень жаль, что тебя постигла такая утрата.
На некоторое время в кабинете, где находились только они вдвоем, воцарилась полная тишина.
– Ты помнишь наше детство? – с улыбкой на лице заговорил Михаил. – Ведь мы с тобой жили, совсем не зная горя. По крайней мере, я, это точно. Я ничем никогда не болел. И всё мне давалось легко, без каких-либо усилий с моей стороны. Веселье каждый божий день! И так продолжалось и в студенческие годы: тусовки, ночные клубы, девочки… И только та авария, в которой погибли мои родители. Это как… гром среди ясного неба. Я писатель, но мне трудно подбирать слова, когда я говорю об этом. И ведь я чего-то подобного ждал…
– Это как? – не понял Павел.
– А так. Слишком уж всё было гладко в моей жизни. Благополучная семья, квартира в центре столицы, верный и надежный друг, – Михаил посмотрел на Павла, – сто баллов по всем предметам на ЕГЭ, поступление в Московский университет, новые друзья… Потом творчество, любимое дело, удачная встреча с Маргаритой Николаевной, которая сразу поверила в меня. Мои первые победы на литературных конкурсах и сотрудничество с крупнейшими издательствами страны. Всё было хорошо. Даже слишком! Что-то должно было пойти не так. И вот первый удар – смерть родителей. А теперь это…
– Я понимаю твои чувства, Миша, – вздохнул Павел, – но мне надо задать тебе еще один вопрос, – он раскрыл папку и достал оттуда фотоснимок, который протянул Михаилу.
Я взглянул на это фото и увидел на нем знакомую стену из квартиры Маргариты Николаевны, где чьей-то рукой красными буквами была выведена надпись:
Всё не то, чем кажется!
– Не знаешь, что могут означать эти слова? – осведомился у Михаила Павел Звягинцев. – Кстати говоря, они были написаны ее кровью…
Михаил отвечал не сразу, качая головой:
– Понятия не имею. А ты как думаешь?
Павел некоторое время колебался, говорить или нет, но потом все же сказал:
– Я думаю, это некое послание.
– Послание? – удивленно переспросил Михаил. – И кому же оно адресовано?
– Это хороший вопрос, – мрачно заметил Павел и после паузы добавил. – Быть может, тебе?
Михаил посмотрел на него с недоумением:
– Мне?!
– Ну, это только версия…
Опять помолчали. Наконец Павел Звягинцев протянул Михаилу свою визитку, а на прощание, подмигнув, проговорил: