Я усмехнулся.
– Когда я не думал о чем-то?
Кира чуть качнула головой, но не возразила.
Я смотрел на нее и чувствовал что-то новое, то, что появилось между нами после всего, через что нам пришлось пройти бок о бок.
Я не знал, когда именно это началось. Может, когда мы вместе прошли через множество битв. Может, когда я понял, что она единственная, кому могу доверять безоговорочно. Может, когда осознал, что среди всей этой хаотичной жизни она – мой единственный якорь.
Теперь мы были вместе, и это было… правильно.
Не идеально, не сказочно, не романтично, как в старых книгах, но правильно.
Кира не любила говорить об этом. Я тоже. Нам было достаточно самого факта, без лишних слов.
Она посмотрела на меня долгим взглядом, потом опустила его вниз, на мою руку, которая почти касалась ее пальцев.
Почти.
Я знал, что она не сделает первый шаг. Она привыкла сдерживать себя, привыкла быть той, кто всегда контролирует ситуацию.
Поэтому я сам накрыл ее ладонь своей.
Кира не вздрогнула, не дернулась, но я заметил, как она медленно сжала мои пальцы в ответ.
Просто так.
Я не знаю, сколько мы простояли так, но этот момент был чем-то настоящим, и я ценил его, потому что знал – долго такие моменты не длятся.
И, как назло, я оказался прав.
Тревожная сирена разорвала воздух, заставив нас отпрянуть друг от друга. Мы одновременно обернулись в сторону командного центра.
– Вот и все спокойствие, – пробормотал я, стискивая зубы.
Кира уже шла к выходу, не тратя ни секунды.
Я последовал за ней.
Внутри меня не было паники. Только уверенность в том, что беда вернулась.
Мы шли быстрым шагом, но не бежали. Очевидно стоило добраться к капитану как можно скорее, но ноги будто сами не хотели спешить. Я чувствовал, как вокруг меня снова сжимается давно забытое напряжение, то самое, которое было привычным во времена битв и катастроф, но которое за последние месяцы стало мне почти чужим. Я надеялся, что больше никогда не почувствую его так остро, но, похоже, надежда была пустой иллюзией.
Кира шла впереди, она двигалась быстро и точно, но без суеты. Она, как и все мы, не знала, что происходит. Я всегда восхищался этим в ней – тем, как она держит себя в руках в любой ситуации, как умеет быть собранной, как ее разум работает четко и хладнокровно, даже когда мир рушится.
Макс догнал нас через минуту. Он выскочил из оружейной, закидывая за спину арбалет и пряча в ножны кинжал. Его лицо выражало раздражение и скрытую тревогу, но это был его обычный способ справляться со стрессом – превращать его в язвительность и сарказм.