– Я очень рад, – сказал Йо, постукивая палочкой по лбу, – что господин бат снова здоров. Я на это не надеялся, когда мы вытаскивали вас из-под шара. Боюсь, у меня было мало времени, чтобы побеседовать с вами, и я бы хотел услышать что-нибудь о вашем воздухоплавании.
– Я надеюсь, что у нас еще будет такая возможность, – ответил Зальтнер.
– Боюсь, что нет, – ответил Йо. – Я, собственно, пришел попрощаться. Завтра мы улетаем домой.
– Как? – изумленно спросил Зальтнер.
Йо указал палочкой на место на полу и сказал: «Ну».
Зальтнер не сразу догадался, что движение Йо указывает на Марс, так как невольно он всегда представлял себе путешествие к Марсу как полет вверх. Но Марс сейчас находился под горизонтом, и именно туда указывал Йо.
– Вы должны полететь с нами, – сказал Йо с улыбкой. – Там, на Марсе, у нас все совсем по-другому, не так, как на тяжелой Земле, где нужно постоянно остерегаться выйти наружу.
– Спасибо, – ответил Зальтнер, – но я боюсь, что на Марсе я буду слишком высоко прыгать, что может выглядеть по крайней мере странно. Мне, разумеется, было бы очень интересно познакомиться с вашей замечательной родиной, но вы уверены, что землянин может существовать вместе с вами на Марсе?
– Конечно, может, – сказал один из присутствующих марсиан, – и гораздо лучше, чем мы на Земле. Я убежден, что вы скоро привыкнете к меньшему весу, а также к более разреженному воздуху. Оба фактора в определенной степени компенсируют друг друга в своем воздействии на организм, и к вашему сведению воздух у нас относительно богаче кислородом, чем здесь. Иначе, как было бы возможно, чтобы жители обеих планет имели такое необыкновенное сходство?
– Я очень благодарен за этот комплимент, – ответил Зальтнер, – но наша экспедиция не была рассчитана на такое длительное путешествие, и мы должны сначала подумать о возвращении домой.
– Вам, наверное, будет здесь одиноко, – вмешалась в разговор Ла.
– Как, – удивленно спросил Зальтнер, – вы тоже улетаете?
– Еще не завтра, но очень скоро – если перевести на ваше времяисчисление в земных днях – то в ближайшие две недели мы почти все покинем Землю.
– Но я впервые слышу об этом.
– Потому что мы вообще не говорили о будущем…
– Это правда. Настоящее было слишком красивым и слишком впечатляющим…
– Ну, не впадайте в меланхолию! И потом, это ведь само собой разумеется, что зимой мы здесь не остаемся, за исключением охраны.