База была заморожена после закрытия цикла разработки. Никто не должен был сюда возвращаться. Те, кто остался в Совете, настаивали на полной консервации. Но я знал, что ядро не отключили. Его просто отправили в фоновый режим – как тревожный маяк на случай нештатной ситуации. И это была моя возможность.
Доступ сохранился – неофициальный, неучтённый в новых сборках системы. Версия ядра 4.1.2. Именно в ней оставался старый аварийный шлюз – тот, который мы закладывали в прототипе на случай полной потери связи. Это была моя работа. Моя подпись стояла в документации, которую никто уже не читал. Я знал маршрут, знал порядок шагов, знал, когда промолчит защита.
Проникновение заняло три дня. Обход поверхностных датчиков, отключение спутникового следа, запуск ручного лифта с аварийной панели на старом грузовом терминале. Никто не помнил, что он вообще существует. Когда я вошёл, система опознала меня. Не по имени – по почерку. По структуре команд, по тем командам, которые я писал десять лет назад, когда только формировался протокол связи между человеком и ядром.
Сейчас вход полностью заблокирован. Всё, что можно было изолировать, я изолировал. Никто не пройдёт – не потому, что не сможет, а потому, что не знает, где искать. Этот комплекс стёрт с оперативных карт. Даже сам интеллект теперь работает в замкнутом режиме, без доступа к внешним сетям. Только я. Только здесь.
Ядро – не комната с серверами. Оно больше похоже на сердце машины, которое пульсирует не кровью, а кодом. Огромная сферическая конструкция, встроенная в центр бункера. Стеклянная оболочка, за которой – слои металлических ячеек, постоянно движущихся, изменяющихся. Свет там никогда не гаснет – он встроен в саму структуру, как если бы машина излучала сознание.
Оно не охраняется – потому что некому нападать. Архитектура защиты строилась не на внешней обороне, а на недоступности. Сюда никто не должен был возвращаться. Никто, кроме меня.
На первый взгляд, сердце комплекса выглядит как нечто безжизненное, но его роль сложно переоценить. Оно анализирует каждый параметр: температура, давление, влажность, энергообеспечение, а также более глубокие процессы, которые связаны с функционированием самой базы. Время от времени оно посылает сигналы о состоянии систем, но на всё это уже не обращают внимания. В этом бункере не существует угроз для самого ядра – все возможности нападения или вмешательства устранены ещё на стадии проектирования. Всё, что нужно, это доверять его вычислительным возможностям.