Я думала, что на этом трешовый день закончится, но нет. Оказывается, всё только начиналось.
Третьей парой, как и в прошлую пятницу, стоит лекция у профессора Разумова, поэтому я, вынуждено одетая в спортивную форму, поднимаюсь на кафедру и занимаю свободное место в среднем ряду. Своей одеждой привлекаю внимание парней, сидящих на последних рядах и пришедших явно чисто для галочки.
Сначала они начинают активно шушукаться, кидая на меня беззастенчивые косые взгляды. А затем переходят к более громким комментариям:
– Эй, блондиночка, – обращается ко мне один из трёх парней. – Блондиночка-а-а, – слащаво тянет незнакомый однокурсник.
Он высок, хорошо одет и сложен. Лицо у парня слишком смазливое, но не отталкивающее. Но вот голубые глаза, несмотря на улыбку на лице, источают такой лёд, что меня пробирает внутренняя дрожь.
Я знаю этот взгляд. Любитель поиздеваться над слабым полом и тем, кто слабее него самого. Тот, кто считает себя хищником, на деле являясь обычным трусом. Обычный зарвавшийся богатенький мальчик, привыкший получать всё, что захочет. И неважно, что это – вещь или человек.
Я поднимаю глаза и кидаю на него предупреждающий взгляд, не собираясь связываться, и продолжаю раскладывать канцелярские принадлежности перед собой. За последние сутки произошло столько всего, что организм уже никак не реагирует на новый раздражитель, предпочитая махнуть на всё рукой.
Тем более до начала лекции около десяти минут, а Виктор Сергеевич приходит, как минимум минут за пять. И эти недолюди вынужденно отвянут от меня сами собой.
– Я же не гордый, сам могу подойти. – Произносит так громко, чтобы я услышала.
Парочка студентов замечает нашу перепалку, но предпочитает никак не вмешиваться. Они отворачиваются, делая вид, что заняты подготовкой к лекции или беседой с друзьями.
Я вся напрягаюсь, ощущая, как каменеет каждая мышца.
Конечно, благодаря Соколовскому я привыкла к таким задирам и поддёвкам, но сейчас моя нервная система похожа на натянутую струну, которая вот-вот порвётся. И, боюсь, если этот парень продолжит, я могу сорваться. И тогда точно что-то произойдёт.
Хорошо, если это будут просто слёзы…
И, кстати… А где сам Соколовский?
Я невольно начинаю искать его глазами, быстро пробегаясь взглядом по кафедре, но нигде не вижу его. Похоже, Глеб либо прогуливает, либо опаздывает. Впрочем, как обычно.