Ощущая неистовое желание придушить парня на месте, хватаю конспекты и доклад, кидаю их в сумку и направляюсь к выходу.
Перед смертью не надышишься. Будь, что будет.
Глеб нагоняет меня на лестнице. Я с суровой миной на лице топаю на третий этаж, где находится кабинет Разумова. В голове пульсирует мысль, что я, во что бы то ни стало, сдам сегодняшнюю отработку. С Соколовским или без него. Тянуть за собой тонущий балласт, который не может согласиться со мной даже в мелочи, – занятие для клинических идиотов. Но не для меня.
Кабинет, несмотря на то, что всего лишь вторая неделя учёбы, кишит студентами. Я застываю в дверях от удивления и осознания, что Виктор Сергеевич – один из тех принципиальных преподов, с которыми лучше не связываться. А в идеале – получить автомат, не пропуская ни единой лекции.
А я уже вляпалась по самые уши.
Чёрт!
Соколовский, который нёсся следом, врезается в мою спину. От неожиданности я пошатываюсь и уже лечу носом вниз, целоваться с полом. Но в последний момент Глеб хватает меня за шиворот и возвращает в вертикальное положение.
– Бедовая, – низко басит мажор. Хватает меня за широкий рукав джинсовки, будто ему противно взять меня за руку, и, таким образом, тащит за собой к последней парте.
– Эй, пусти! – Вырываюсь, так и не дойдя до цели Соколовского. – Я не собираюсь там сидеть. Первой сдам отработку и свалю. А ты делай, что хочешь. Хоть до вечера прячься за чужими спинами.
Прежде чем ответить, брюнет оглядывается по сторонам. Но я, кажется, уже начинаю привыкать к тому, что мы с Глебом постоянно привлекаем чужое внимание. Поэтому уже не реагирую, сосредоточившись на том, что не собираюсь уступать Соколовскому.
Я сделаю по-своему!
Что-то разглядев в моём взгляде, парень выставляет руки перед собой. Ухмыляется и выдаёт ироничное:
– Валяй.
Мне не нравится его «всезнающая» улыбочка, но я не намерена отступаться. Возможно, Арина, которая училась в старшей школе и боялась Соколовского, так и поступила бы. Позволила Глебу увести её на последнюю парту и сделал бы то, что он говорит.
Но не я. То время прошло. Я теперь другая.
Уверенная в собственном успехе, возвращаюсь к пустующим первым партам и сажусь на ближайшую. И как раз вовремя – в аудитории появляется сам профессор. С присущей ему суровостью и вечной складкой между бровей, он здоровается со студентами. Тишину мгновенно ловят все. Мы поднимаемся с мест, приветствуя Разумова, и только по его команде садимся обратно.