– Нам нужно расстаться.
Слова бьют тремя звонкими пощёчинами.
Сглатываю, роняя взгляд на носки своих туфель.
Мир вокруг будто замирает.
Шум дождя растворяется, а в ушах эхом на бесконечном репите крутится его голос.
Секунду я просто молчу, не в силах поверить, что поняла смысл сказанного верно.
– Нам нужно… Что?
– Расстаться.
Внутри меня всё перекручивается в кровавые канаты и обрывается.
Рывком поднимаю глаза на Максима, но его лицо – непроницаемая маска. В глазах ни тени той теплоты, что была раньше.
Он вынес нам приговор и с хладнокровием палача привёл его в действие.
– Вчера отец подписал бумаги и передал управление холдингом мне, – его голос сухой и жесткий. – Теперь на мне лежит ответственность за всю компанию, за каждое принятое решение.
– Но как же… Мы?
– Алиса, прошу, пойми меня правильно. Это не просто работа. Это моя жизнь и моё будущее. Я должен сосредоточиться на управлении холдингом и впредь не могу позволить себе отвлекаться на интрижки.
От парализующего шока перехватывает дыхание.
С особой пытливостью вглядываюсь в светло-голубые глаза, пытаясь отыскать там хоть намёк на эмоции. Хоть чуточку тепла для себя, но Максим смотрит на меня, как на незнакомку.
– Значит, для тебя это всё было просто интрижкой? – Шепчу, стараясь сдержать слёзы. – Ничего больше?
Максим вздыхает.
Плотно сжимает губы, превращая их в суровую линию.
– Нам было весело, Алиса, не спорю. Но у каждого из нас собственная жизнь и собственные цели. У меня теперь есть обязательства, и мне нужно сосредоточиться на них.
Вот так одним простым предложением Максим Куравин отсекает всё ненужное.
Отсекает людей, словно те – мухи, жужжащие над ухом и мешающие сконцентрироваться на «важном».
– Макс, я… – делаю к нему шаг, сама не понимая, зачем пытаюсь что-то объяснить. Наверное, хватаюсь за соломинку, стараясь сохранить отношения. – Я тоже хотела кое-что тебе сказать…
Но он уже отворачивается с такой вселенской усталостью на лице, словно весь этот разговор ему наскучил до тошноты.
– Алиса, мне правда жаль, но я уже всё решил за нас обоих. Не думаю, что ты можешь сказать хоть что-то, что может изменить моё решение.
Он всучает мне зонт.
Быстро и неловко чмокает на прощание в щёку и возвращается к машине.
Я остаюсь стоять на месте. Мои ноги будто прирастают к земле.
Дождь ледяными каплями стекает по моим щекам, смешиваясь с непрошенными слезами. Открываю рот, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Тут же прикусываю губу – до боли, до солёного металлического привкуса во рту.