В общем-то, это действительно тяжело понять, пока не столкнешься. А пока не встретишь – и не думаешь в большинстве случаев. Это вполне себе естественное явление.
– Рут, что ты делаешь?
Девочка, сидя на лавочке, опустила голову на колени и обняла себя, поглаживая маленькой ладошкой спину – этот странный знак утешения появился у неё безо всякой причины.
– Отстань, Итан, – буркнула она, пальцами цепляясь за пайетки на своём платье.
Мальчик постарше глубоко вздохнул, поднимая голову наверх и рассматривая потолок.
– Зачем мы здесь опять? – спросила она, выпрямляясь и поправляя оборку, виляя ногами в воздухе от накопившейся энергии внутри неё.
– Маму навестить, – спокойно ответил мальчик, пытаясь вселить воодушевление своим невозмутимым видом. Он ведь взрослый, старший. Он обязан подавать пример.
– Она же всё равно скоро домой вернётся. Я ей рисунок свой покажу, вот закончу его… – она вздохнула и надула губы, засматриваясь на потолок вслед за братом.
Детский оптимизм – одна из самых чистых вещей на всей планете. Наверное, это зависит от ребёнка, но как же маленькие, беззащитные создания верят в доброту, в светлое будущее: их не сломит ничего на свете, кроме взросления. Но пока это далеко от них, остаётся лишь наблюдать за тем, как дети до последнего верят в чудо, убеждённые в том, что их мысли могут спасти весь мир – своих родителей, себя и друзей.
И сейчас, проводя раннее утро в полупустой больнице, девочка знала, что мама скоро поправится и вернётся домой, будет читать ей сказки на ночь и что-то напевать тихо и нежно, поправляя её волосы с неповторимой лаской, присущей только матерям. А запах родителя вновь окутает всю квартиру, спальню, одежду. И существование сделается жизнью, когда появится возможность прижаться близко-близко и закрыть глаза, чувствуя, что ты в безопасности, что ты любим, что можешь расти без страха.
Конечно, она понимала, что всё идёт не «по плану», что ездить в школу после больницы каждый день – странно, должно быть, даже неправильно. Но дети не так часто обмениваются подобной информацией между собой, а поэтому остаётся только дорисовывать в голове то, как должна выглядеть семья. Может, так у всех?
– Наверное, – ответил он на выдохе, постукивая каблучком официальной обуви по полу.
– Не говори так, – девочка резко стала серьёзной.