И вот, спустя полчаса, после того как я, совершенно не раздумывая и ничего не проверяя, подписываю все подряд соглашения о неразглашении, конфиденциальности и отсутствии претензий, я наконец-то поднимаюсь по трапу самолёта. Вышколенная стюардесса приветствует меня на английском.
Свобода глухим кровяным током шумит у меня в висках.
Свобода.
Ноги не держат меня, и я просто падаю в первое же широкое кожаное кресло. Оглядываюсь: я в салоне одна.
Похоже, меня тут никто не ждёт.
И тут слышу заразительный женский смех и в дверном проёме возникает женская фигура. Высокая, стройная. Из таких, которые вечно мелькают в рекламе безумно дорогих платьев, яхт и драгоценностей.
Холёное лицо, словно вылитое из латуни, без малейшего изъяна. Раскосые глаза с зелёным оттенком и пухлые губы. Скульптурный абрис высоких скул и копна золотистых волос. Просто ожившая картинка. Эта дива скользит по мне равнодушным взглядом, словно я просто предмет мебели, и бросает на ходу ничего не выражающим тоном:
– Ой, мы не одни.
А следом за ней входит Малак, только сейчас он не в «чёрном, как сама ночь»костюме, а в простых джинсах и футболке в обтяжку. И если честно, он ни черта не похож ни на одного шейха с обложки, которые я сейчас пролистывала сотнями. Впрочем, он не похож и ни на одного жгучего арабского красавчика, которые в великом множестве выскакивают на запрос «восточный мужчина». Если бы я не знала, кто он, то решила бы, что он – просто какой-то европейский миллионер, потому что всё в его облике буквально кричит о его богатстве.
Меня не обманывают эти небрежно потёртые джинсы и якобы порванная футболка: я прекрасно знаю, что только очень богатые люди могут себе позволить подобное. Кроссовки Kanye West за миллион или больше и явно безумно дорогие часы на запястье подают беззвучные сигналы всему окружающему миру, что перед нами один из его хозяев. В отличие от его спутницы. Она, словно в пику Малаку, одета в свои самые лучшие одежды, я в этом даже не сомневаюсь. Шёлковый пижамный костюм и босоножки на высоченных каблуках: в таком наряде не очень-то удобно путешествовать, уж я-то знаю. Её волосы сияют золотом и славой, и я напрягаю свой мозг, пытаясь вспомнить, где же я видела это точёное лицо… Парочка, смеясь и переговариваясь, словно я никто, пустое место, плюхается на диванчик в соседнем ряду, если это можно вообще так назвать в этом странном салоне. Если бы я не была точно уверена, что я на борту бизнес-джета, то решила бы, что это какой-то загородный клуб.