И всё же это так непривычно, когда учитель физкультуры на катке (люблю коньки и бывшего моего учителя, а теперь коллегу) кричит: «Татьяна Михайловна! Будете уходить – подойдите ко мне». Вдруг подъезжает мальчишка и, протягивая руку, говорит: «Михайлова, давай кататься вместе!» «Давай», -отвечаю я и старательно наклоняюсь, чтобы не упасть и успеть за разогнавшимся партнёром. А он, раскрасневшийся, кричит: «Михайлова, ты хорошо катаешься!» Ещё бы! Раньше я занималась в секции фигурного катания.
Катаемся быстро и долго. Я смеюсь. Что делать, если тебя принимают за подростка? Краснощёкий мальчишка говорит не умолкая и я узнаю: ему скоро, через несколько дней, шестнадцать лет, приглашает на день рождения. Останавливаюсь, раздумывая, как бы объяснить ошибку, но не успеваю. Тут же про себя думаю: «Когда же ты повзрослеешь и тебя перестанут принимать за подростка?»
Вечером, разглядывая себя в зеркало, я густо крашу губы яркой помадой. Не нравится! Совсем! Но не стираю и иду в кино. Здесь же толпятся старшеклассники, громко разговаривают, смеются – одним словом, веселятся.
Внезапно из толпы появляется высокий парень, тот, что катался со мной на катке, и дерзко говорит: «А теперь Вы похожи … на … женщину…» И убегает.
Вот и добилась! Смешно и грустно одновременно. Видно, мальчику объяснили на катке, что это не Михайлова, а Михайловна, учительница. Не знал? Будешь знать! Отлично!
Лишь Славик, уже повзрослевший Вячеслав, зоотехник, черноволосый, брюнет, красавец, мечта многих юных девочек, зовёт меня по имени, для него я просто Таня. Он всегда внезапно, будто случайно, оказывается рядом, когда я возвращаюсь домой. Диалоги с ним короткие, отрывистые, какие-то несвязанные: он не знает, как их начать, а я – спешу побыстрее закончить.
– Таня, погоди, куда ты торопишься? На пожар? – слышу я густой бас, не пугаясь, потому что сразу узнаю этот голос.
– Да нет, хотя обещала маме… так, по хозяйству.
– И что же нужно Василисе Андреевне? Я могу помочь, если…(Про себя отмечаю: Ольги Сергеевны уже давно нет, но не пропало бабушкино воспитание!)
– Ну, что ты, Слава, не нужно! Вот мы и дома. До свидания.
И так всегда. Он спешит что-то сказать, я же не хочу объяснения. Оно же назревает, катится, приближается, как снежный ком, от которого хочется увернуться.