11:58
Еще жива. СТОП.
12:11
В конце концов, это довольно приятно. Мы идем медленно, что позволяет любоваться пейзажем. Остановились на минутку погладить баскских пони. И мне пришлось первой двинуться в путь, иначе мы бы до сих пор там стояли.
12:18
Происходит странная вещь: мои часы утверждают, что мы идем двадцать шесть минут, но мои ноги вопят, что прошло двадцать шесть часов. Кто-то из них врет, и я склонна доверять моему телу.
12:22
Часы сестры говорят то же самое, что мои. Или существует солидарность часов, или они говорят правду.
12:30
Чем сильнее хочешь, чтобы время шло побыстрей, тем медленнее оно тянется. В нем живет дух противоречия. Я уверена, что время – Скорпион по знаку зодиака.
12:31
Нас обогнала группа пенсионеров с палками. Они поздоровались с нами, и я едва сдержалась, чтобы не сделать из них шашлык.
12:32
Эмма предложила остановиться на привал. Из чего я делаю вывод, что у меня вид умирающего лебедя, но возмутиться нет сил. Мы садимся на камень в стороне от тропы.
– Если хочешь, спустимся на поезде, – великодушно предлагает она.
– Или так, или на скорой, как скажешь.
– Признаюсь, я не ожидала, что это будет так утомительно.
Я кладу руку ей на плечо:
– И правда, это, наверное, нелегко в твоем возрасте.
Она делает вид, будто обиделась:
– Смотри, ты меня догоняешь, тебе тоже скоро сороковник!
– И не говори. Я рассчитываю на тебя, возьми надо мной шефство. Должен же кто-то помочь мне выбрать подгузники и кашки.
Она смеется:
– Язва!
– Вот видишь, ты уже соскакиваешь с катушек.
12:45
Старушка мстит, она ускорила шаг.
13:00
– Хочешь, сделаем еще привал? – предлагает Эмма. – Я взяла с собой бутерброды.
Мы устраиваемся в тени под елью, и я должна признать, что панорама отсюда симпатичнее, чем вид из моей кухни. Страна Басков пестреет всеми оттенками зеленого, там и сям плывут облака, в нескольких метрах от нас пасутся не такие уж и дикие коровки. Что поражает больше всего, так это тишина. Кроме шагов туристов и позвякивания колокольчиков на шеях коров, ни звука. Только когда больше не слышишь шума, замечаешь, что он все время есть. Даже гул в моей голове приглушается.
Эмма протягивает мне бутерброд.
– Местная ветчина, – объявляет она.
– Я по-прежнему вегетарианка.
– Шучу! Я приготовила для тебя с рокфором и орехами.
Ненавижу рокфор. Я вообще ненавижу острые сыры, но рокфор особенно. Я знаю, что вкус ему придает плесень, и от одного этого меня может вывернуть. Она, наверное, забыла. Однако, тронутая ее жестом, я кусаю бутерброд (стараясь прихватить побольше хлеба) и делаю вид, что мне очень вкусно.