13:23
Я ищу повод идти дальше, с тех пор как проглотила единственный кусок бутерброда, который смогла в себя запихнуть. Эмма решила, что мне не нравится, я возразила, что съеденная перед уходом слойка с шоколадом перебила мне аппетит. Она закрывает рюкзак и закидывает его на спину:
– Знаешь, что сказала бы Мима?
– Что твои идеи дерьмо.
– Перестань, я уверена, что ты специально настраиваешься на негатив, а на самом деле тебе очень нравится это восхождение.
– Ты видишь меня насквозь, – отвечаю я мрачно. – Так что же сказала бы Мима?
– Что после еды физическая активность противопоказана.
Я смотрю на нее, не решаясь поверить услышанному, а она довершает свою мысль:
– И потом, слишком жарко для подобных глупостей.
Я готова броситься ей на шею, но чувство вины удерживает меня.
– Эмма, я с ног валюсь, но ты меня знаешь: я всегда преувеличиваю. Не хочу, чтобы ты обделяла себя ради меня.
Она уверяет меня, что все в порядке, я уверяю ее, что я готова, она настаивает, она вполне может обойтись, я настаиваю, я вполне могу дойти, все становится с ног на голову, и, когда я почти готова умолять ее подняться на эту проклятую вершину, побеждает опять она, и мы поворачиваем назад.
Тогда
Апрель, 1992
Агата – 7 лет
Сегодня мне исполнилось семь лет. Я получила конверт от Мимы, как каждый год. В нем бусина, я убрала ее к остальным, и стихотворение, написанное на открытке с лошадками.
Мама сказала, что у меня теперь сознательный возраст и надо хорошо себя вести.
Мне разрешили пригласить в гости пять подружек: Каролину, Оливию, Азизу, Маржори и Селину, но потом я отменила Селину, потому что у нее отметка за диктант лучше, чем у меня.
Маржори подарила мне набор игрушек Полли Покет, она моя новая лучшая подруга.
У нас больше нет сада, я слышала, что мама не могла больше платить за дом, вот почему теперь мы живем в квартире на четвертом этаже. Наверное, поэтому она не захотела взять Снупи, когда умер папа, и отдала его обратно в приют.
Мои подружки хотели поиграть на парковке внизу, но мама не разрешила, она сказала, что нечего болтаться на улице, там злые дядьки, которые обижают детей.
Она разрешила нам пользоваться мини-проигрывателем, дала свои шарфики и туфли на каблуках и даже накрасила нам губы. Мы нарядились и танцевали, Эмма поставила свою любимую музыку («Rhythm Is a Danser»