Надежда, не привыкшая к таким речам, смутилась и старательно разглядывала носки своих ботинок, а на её ладони лежал голубой перстень. Девушка перевела взгляд на многообещающий подарок, несколько секунд пристально смотрела на него, потом опустила в нагрудный карман и замкнула застёжку.
– Отец, – подал голос Аллант, – я хочу показать нашей гостье дворец.
– Что ж, идите. – Улыбаясь, разрешил Император.
Сразу же за дверью к ним пристроились охранники, тот самый, что прижимал Надежду к дверце машины вчера вечером, и второй, незнакомый, следующий в некотором отдалении. Аллант выглядел счастливым. Он вел девушку по дворцу, рассказывая его историю, объясняя все, как заправский экскурсовод. Попадающиеся навстречу люди уступали им дорогу и молча кланялись, прикладывая ладонь к темени. Официальная часть дворца выглядела роскошно и поражала элегантным изяществом интерьера. Надежда держалась спокойно и вежливо. В одном из залов, украшенном яркими фресками, разделенными узкими высокими зеркалами, Аллант возбужденно обернулся, спрашивая:
– Ну, как? Тебе нравится? Ведь красиво?
– Да, Ваше Достоинство, очень красиво. – Надежда старалась держаться, насколько получилось, строго и официально. И так вчера начудила!
Аллант отшатнулся, как от удара, и прошептал, опешив:
– Что? Повтори… – Да, Ваше Достоинство, здесь, действительно, очень красиво. – ровно и спокойно( считаем до пяти про себя! Думаем что сказать! Официальный визит, чтоб его! Не опозориться бы!) повторила девушка.
– Что произошло? Может, объяснишь?
– Да, Ваше Достоинство. Я прошу прощения за мою вчерашнюю дерзость и нетактичное поведение. Больше такого не повторится, поверьте, – и склонила голову, отводя взгляд.
– За что? – простонал он, – что я такого сделал?
– Вы не назвали вчера своего титула. Отсюда и моя неадекватная реакция. Если бы я знала, с кем общалась, то вела бы себя по всем правилам дворцового этикета. По крайней мере, постаралась бы соблюсти приличие и в словах и в поступках. Еще раз прошу прощения.
Аллант, взбешенный, схватил её за плечи, толкнув к стене, так, что она упёрлась лопатками в рельефную каменную рамку одной из фресок, и неистово тряхнул.
– Так, ты притворялась?! Ты – как все!
Надежда только ещё начала поднимать руки, чтоб попытаться высвободиться из яростного захвата, как лезвие оружия охранника, ощутимо царапнув по краю нижней челюсти, решительно ткнулось ей под подбородок, заставляя вскинуть голову и замереть.