– В седьмом секторе, в созвездии Синдантол есть планета Локм. Это довольно старая колония Ксантлы. Ты наверняка знаешь – на Ксантле перенаселение, а тут – почти необитаемая планета. Там в свое время была довольно развитая цивилизация, но они почти все погибли. Умерли. Была пандемия. Эта болезнь так и названа – Локменская чума, хотя к настоящей чуме не имеет никакого отношения. Переселенцы с Ксантлы высадились туда и спокойно жили около двухсот лет. На Локме уже насчитывалось около девяти миллионов человек.
А потом планету накрыл тайфун. Мощнейший из тех, что мне приходилось видеть. Настоящее светопреставление: наводнения, сели, ураганный ветер. С Локма запросили помощь. Туда вылетело десять экипажей Патруля для укрощения тайфуна и ликвидации последствий. Шесть из них было с базы Накасты.
Поначалу все шло нормально. А потом в лагерях для беженцев начали заболевать люди. Все больше и больше с каждым днем. Патрульным пришлось организовывать размещение и лечение заболевших. На Локменскую чуму никто и не подумал. Заболевание считалось мертвым, оно не встречалось более трехсот лет. Оно даже не включалось в состав комплексной вакцины. А характер у болезни весьма дурной. Инкубационный период у неё больше трех недель, причем человек опасен, как источник инфекции, практически с первого дня после заражения. Он убивает окружающих, сам не подозревая, что болен. И распространение самое обширное: при дыхании, при контакте, с водой, с пищей.… Когда удалось идентифицировать вирус, все Патрульные одели биомаски и скафандры, но слишком поздно. Их подвел слишком длительный скрытый период болезни, когда вирус, находясь в организме, ничем себя не проявляет, чтоб потом, меньше чем за неделю свести человека в могилу. Скорее всего, именно старые захоронения, размытые водой, и стали источником заразы.
На Даярде, в Институте межгалактической микробиологии КНОЛа, в коллекции хранился штамм этого вируса. Вакцину готовили уже на ''Хаккаде'', в полете. Корабли Даярды самые быстрые. У нас было девять миллионов доз вакцины, но когда мы долетели, понадобилось уже только шесть. И ещё около двух миллионов человек мы привили слишком поздно.
Аринду я уже не застал, а Сергея видел. Мы поговорили, успели поговорить. Ему было плохо. Несмотря на прививку, температура зашкаливала. У него на правый кулак была намотана цепочка Аринды. Он отдал мне сначала её, а потом и свою снял. Отдай, говорит, Надюшке после дезинфекции и скажи, что я прошу у неё прощения, что обманул с отпуском. Она уже большая девочка, должна понять. Я ему говорю: перестань, все обойдется, мы же тебя привили. А он мне сказал, что, мол, давай хоть сегодня не будем врать друг другу. Аринда ждет, я и так задержался. И ещё он велел, чтобы ты вернула на Талькону какой-то голубой перстень, что Аринда просила это сделать его, а он не сумел. В вещах посмотришь. При себе у них не было этого перстня. И все беспокоился о тебе, что ты одна остаешься. Я ему поклялся, что буду заботиться о тебе. Потом он начал говорить с Шетоном, о корабле, о каких-то технических подробностях. Шетон сидит весь тусклый, выцветший, а Сергей ему про микросхему в навигационнике, которую не успел заменить, про кладовщика на базе, который обещал новый вакуум-комплект для десантного бота и, конечно, зажмет, если ему не напомнить. Все торопился, торопился, а потом говорит, что устал, попросил воды и уснул. Он умер к вечеру, так больше и не приходя в сознание. Их вещи у меня на ''Хаккаде''.