– Эй, Андерсон! Что за мина на хорошеньком личике? Лучше посмотри сюда, – окликнул меня Алекс и положил передо мной черновик своей новой статьи о продажном судье – Эвансе Хантере. Я завистливо вчиталась в первые строчки и пробежалась по диагонали.
– Хорош, – заключила я и пригубила капучино, отозвавшийся на языке сливочным вкусом, горечью зерен и толикой корицы. – И кто твой осведомитель? – сощурилась я на друга.
Алекс растянул губы в хитрой улыбке и забрал материал. Собственно, его улыбка всегда выглядела так, да и взглядом он был похож на лиса из детской книжки. Проныра, как есть рыжая морда. Даже мастью вышел в тон.
– Ты же знаешь, что некоторые леди могут быть очень разговорчивыми. Особенно когда им одиноко.
– Только не говори, что ты пал так низко, что заигрывал с госпожой Хантер.
– Не скажу, – провел он рукой у рта, точно застежкой. Но глаза говорили за него.
– Ты ужасен, – улыбнулась я, но комментировать больше не стала.
– По-моему, это взлет. Причем леди Хантер, – подмигнул он мне, на что я закатила глаза. – Джоан, не стоит делать из меня злодея. Все случилось само собой по воле случая. Триша ходит в один и тот же спортивный клуб с леди Хантер, а я как раз сходил туда к Майку на тренировку. И чтоб ты знала, все это без каких-либо задних мыслей.
Я покачала головой и цокнула языком.
– Скорее, передних.
–Ты сама невинность и чистота, – подмигнул мне приятель. – Зато я тебя спас от очередного приступа меланхолии. А то знаю я этот твой взгляд о потерянном времени.
Я пожала плечами, а что еще? Он и вправду знал, как мне претило писать про всю эту чепуху, которую обожают читать закисшие в бытовой жизни дамочки.
Не успела я ответить, как офис пошел рябью и коллеги повскакивали со своих мест, спеша в большую переговорную, где босс устраивал «летучку», или, как грубо выражается Алекс, «вздрючку».
– Вот и главнокомандующий. Сверкай шпильками. – прошептал мне, приложив ладонь ко рту, и навострил компас в переговорную.
Когда все колумнисты расселись по своим местам, а шеф привычным жестом откинул чуть отросшие волосы с линиями седины назад, он обрушил на нас свою истинно южную гневную тираду. На тридцатой минуте распекания запал закончился. А когда очередь дошла до меня, я невольно вжала голову в плечи. Несильно, но от его отповеди уже даже в ушах звенело.