– Если б я могла, давно бы успокоилась, – тяну недовольно и с раздражением, потом куксюсь ещё сильнее. – Прости, ты не при чём. И вообще я думала, это грабители.
– Грабители в дверь не стучат.
Осознаю всю нелепость собственных мыслей.
– Да, точно.
Совсем головка не соображает. Последние мозги выплакала, не иначе!
– А этим что? Обороняться думала? – со смешком Лика кивает на вилку, которую я до сих пор сжимаю в своей руке.
Перевожу взгляд вниз и начинаю хихикать. Нервное это, конечно, но атмосферу разряжает.
– Проходи. Чаю будешь? – киваю и возвращаюсь на кухню.
– Иди посиди, сама всё себе налью.
Немного недовольно иду к дивану, потом разворачиваюсь в сторону ванной.
– Сначала умоюсь.
– Отличная идея.
Пока Лика хозяйничает на кухне, я привожу себя в порядок, но знаю, что всё тщетно. Скоро снова разревусь. У меня гормоны скачут, словно кузнечики по полю. Я на тринадцатой неделе. И вместо того, чтобы сообщать любимому новость о прибавлении в семействе, узнала, что самый надёжный и обожаемый на свете муж мне изменяет.
Я глазам своим не поверила, когда обнаружила в кармане его пиджака чужое нижнее бельё.
Вот ирония. Всё как у Светки, моей подруги, у той тоже муж загулял и она, собирая его в командировку, вытащила из внутреннего кармана костюма кружевные стринги.
Сейчас они разводятся, а мне это только предстоит.
Я не хочу, – вот что крутится в моей голове. – Не хочу жить без Глеба.
Малахольная, – с презрением бросает внутренний голос. – Какая же ты амёба!
От этого ещё противнее.
Если честно, была мысль сделать вид, что ничего не было, ещё и от страха. Куда я теперь с двумя детьми? Прекрасно помню, что такое младенец. Первый год – забудь о себе. Быть высокоэффективным сотрудником с двумя детьми уже не получится. И пускай дочке уже семь лет, понимаю, что впереди сложный переходный возраст. А теперь ещё и это!
Опускаю ладонь на живот, отрицательно мотаю головой.
Нет… нельзя… нельзя так думать про малыша. Он благо, он счастье, он чудо…
Только папочка у него, как оказалось, сволочь редкостная. Изменщик.
Из глаз снова льются слёзы. Шмыгаю носом. Прорыдаться не выйдет. Они просто капают и капают, и капают. И когда закончатся, да и закончатся ли вообще, не понятно.
Снова умываюсь и, немного отдышавшись, выхожу к Лике.
– Что с тобой? – повторяет вопрос, пихая мне в руки чашку чая.