– В рот надо брать кое-что другое, если действительно хочешь извиниться, – в уголке губ этого засранца притаилась улыбка. Айсберг на меня не злится.
– Пошёл ты! – с легкой улыбкой аккуратно ударила его кулаком по плечу. – У тебя влажные салфетки есть? Хочу стереть этот макияж, а-то меня в общагу не пустят с таким лицом.
– В пакете на заднем твои выстиранные тряпки. Наверное, еще мокрые. Возьми их, – бросил он пренебрежительно.
– А ты только со мной такой говнюк или ты, в принципе, женоненавистник?
– С чего ты взяла, что я женоненавистник?
– С первого взгляда. Ты же еще, не зная меня, уже с первой секунды начал питать ко мне неподдельное отвращение. В чем дело? У тебя какие-то проблемы с противоположным полом?
– Никаких, – самоуверенно ответил парень. – Просто на дух не переношу малолеток, подобных тебе.
– Это каких таких «подобных мне»? Можно поподробнее? – чтобы лучше его слышать и видеть, я вся подобралась на сиденье и развернулась к нему. – Рассказывай. Что заткнулся? За слова отвечать ссыкатно?
– А у тебя есть, чем мне пригрозить? – глянул Артем на меня скептически и с насмешкой.
– А ты сомневаешься? – не осталась я в долгу.
Разговариваю, блин, как мои братья. С кем поведешься…
– Как бы тебе помягче… – сказал парень и сделал вид, будто и правда собирается что-то для меня смягчать. – Ты и подобные тебе – тупые куклы, – смягчил так смягчил! – В чём ты пришла на то свидание в кафешку?
– Как ты уже сказал, в декольте до клитора.
– Именно, – кивнул Артём. – Вы же все, малолетки, выглядите так, будто выпали из мамкиного шкафа. Эта косметика, платья, туфли… Выставляете все, как на витрине, а в башке пусто. Я уж молчу о том, какая хуйня просыпается поутру без косметики. Вы какого-то хрена решили, что нам достаточно смазливой картинки, и клали на то, что башка не только для прически, а рот не только для помады. Ты можешь быть тупой, но выгляди хотя бы на свой возраст.
Чё?!
– У тебя какая-то психологическая травма, связанная с малолеткой, которая утром тебя напугала, проснувшись без косметики? И платье у меня, кстати, было приличное. Я, вообще, люблю платья и туфли. Ясно? Вот поживешь с двумя братьями, подонашиваешь за ними шмотки, и я посмотрю, как ты запоёшь. И, вообще, что это за предвзятое отношение к девушкам моложе двадцати? Ты сам-то принц, что ли? Платье и макияж ему не понравились… – скрестив руки на груди, я отвернулась к окну. – Просто скажи, что в твоём вкусе милфы, и иди в задницу.