– Они вместе спасали.
– А ты откуда знаешь, Женевьева?
– Слышала.
– От кого?
Женевьева смерила холодным взглядом Марфу, отчего та сразу осеклась и прекратила задавать лишние вопросы, поняв, что может нарваться на неприятности. Неприятностей она не хотела и, боясь потерять дружбу с графиней, замолчала и принялась нести всякую чепуху, тут же переведя разговор на менее острую тему.
Придя домой с занятий, Женевьева угрюмо посмотрела на себя в зеркало и в самом мрачном расположении духа отправилась обедать. Кухарка как раз всё приготовила, но есть графине совершенно не хотелось. Съев половину тарелки супа и выпив чаю с пирожным, она поблагодарила кухарку и ушла к себе в комнату.
– Нужно сказать отцу, иначе ничего не получится, – сказала она сама себе вслух.
Женевьева прекрасно знала, что просить отца глупо, он не станет помогать неизвестному ему юнцу просто так. Да, он может огорчиться, узнав, что награда не нашла героя и удивиться порядкам, царившим в академии, но это не его вотчина и ему всё равно, что и как там происходит, если это не касается напрямую его дочери. А её это как раз касалось, но так, что она не могла в этом признаться даже самой себе.
Значит, ей нужно построить разговор так, чтобы отца это задело, но каким образом?! К тому же, для этого надо съездить домой. Хотя, если заседание назначено на следующую субботу, то она может приехать в этот выходной и поговорить с отцом на ужине, а вернуться обратно в понедельник. Эфирный экспресс идет в Павлоград рано утром и доезжает за полтора часа, она успеет на занятия, а если и опоздает, то ничего страшного не произойдёт.
Главное – так построить разговор, чтобы отец сам заинтересовался, значит, надо будет думать, думать и думать. Но ничего, она умная и придумает. Решив всё для себя, она подошла к телефону, что висел на стене и, сняв с него трубку, попросила соединить её с городским телеграфом. Продиктовав дежурному телеграфисту телеграмму родителям, она занялась своими обычными делами. Телеграмму отправят в счёт кредита, который оплатит её служанка завтра, так что об этом тоже не стоит беспокоиться.
Как она и планировала, домой она приехала почти в шесть вечера. С вокзала её забрал брат на своей машине и отвёз в семейный особняк. Кстати, приехать она собиралась всё равно, только чуть позже, но раз такое дело, то она скорректировала свой визит, оправдывая себя тем, что делает это исключительно из чувства справедливости, а не ради там решения судьбы какого-то чужого зеленоглазого мальчишки.