Декла встретила Амихая на каком-то курсе в Университете Бен-Гуриона, и спустя всего три недели после первого свидания уже притащила его к нам на ужин. В то время никому и в голову не могло прийти, что их отношения зайдут так далеко.
Он жил в Беэр-Шеве, а она – в Хайфе. Ей было двадцать три, а ему – без пяти минут тридцать. Он зарабатывал на жизнь случайными экскурсиями, а отец терпеть не мог мужчин без постоянного заработка.
Если вам и этого мало, могу добавить, что при первой встрече с отцом Амихай, протянув ему свою огромную лапу, выпалил: «Ну, дай пять, медведь ты этакий!»
Однако он сумел удивить всех и прежде всего, как мне кажется, самого себя. Меньше чем через год он оставил юг, поселился с Деклой рядом с нашими родителями и получил степень бакалавра в Хайфском университете. А когда мама осторожно намекнула Декле, что «он вполне ничего, но как насчет устойчивого дохода», Амихай добился того, что его приняли на работу в Израильское общество охраны природы, где он и трудится по сей день.
Вслед за этим последовали двое детей, квартира, купленная с помощью моего отца за смехотворные деньги, и почти ежедневные семейные ужины. Амихай стал для моих родителей сыном, которого у них никогда не было, что не перестает удивлять меня, потому что у них есть я и Дан. Хотя чему тут удивляться – он занимает место, которое мы оставили пустым, так как нам и в голову не могло прийти, что за него надо бороться. Трудно признаться, что я не чувствовал, как Амихай занимает мое место, и еще труднее признаться, что мне было все равно. Всех, как мне кажется, устраивал такой порядок вещей, и, если родителям что-то было нужно, они в первую очередь звонили Амихаю. А когда Дан уехал в Америку, а я – в Лондон, он и вовсе, что называется, оказался в центре кадра.
– Ты уверен, что это была Яара? – спросил я, пытаясь высвободиться из объятий Лираз и надеясь, что он ответит «нет».
– Так же, как уверен в том, что у слона четыре ноги.
– Амихай, ты же не видел Яару целых четыре года. Ты увидел ее издалека и…
– Послушай, лисенок ты мой, – прервал меня Амихай, – я и полосатого тритона не видел вот уже несколько лет. Но уж поверь, если я увижу его где бы то ни было, хоть в Скандинавии, я точно буду знать, что это он. Твоя бывшая здесь, на корабле.
Что ни говори, но причины меня обманывать у Амихая не было никакой.