Мы едем домой, к маме и папе.
Каким-то новым, более глубоким смыслом наполнялись эти слова для Александра Дмитриевича теперь. Домой и к маме. Мама ждет. А Папа – еще больше. Он обязательно пришлет машину. И будет абсолютно радостно. И никаких чувств иных уже не потребуется. В радости растворится все.
Александр Дмитриевич встал, с трудом потихоньку натянул одежду и пошел молиться, тихо, чтобы не будить жену. Раннее утро было лучшим временем для молитвы. А при нужде, если требовал организм, можно было еще прилечь на часок. А потом, после завтрака идти на свою новую работу.
Похоронив маму, Александр Дмитриевич дождался конца учебного года, выпустил свой последний класс (он работал учителем труда), и еще пока не увольняясь из школы, пошел в военкомат. Теперь оказалось, что по его военной специальности людей уже берут (а прежде не брали). Но медкомиссия его не пропустила. Обнаружилась эта самая опухоль, до поры до времени еще не беспокоившая Сашу. Ну, а дальше все по протоколу: УЗИ, обследования, онкологический центр, биопсия. Все довольно не быстро.
Александру пришлось ждать, периодически являясь за очередными результатами и ожидая очередных назначений. Начинались каникулы, плавно перетекавшие в увольнение на пенсию, и наш трудовик решил почаще походить на волонтерские дела, пока позволяло время.
Затащила его туда Маша, узнавшая от приходских подруг о такой работе. И было это уже больше года назад, вскоре после начала СВО, но Саша появлялся там нечасто, пока работал в школе. Теперь открылась возможность поработать интенсивнее.
Рабочее помещение располагалось в первом этаже какого-то здания, было достаточно просторным. В главном зале стояли пяльцы или прясла, – как их лучше назвать? – широкие и длинные рамки из деревянных брусков, высотою повыше человеческого роста. На них натягивались сетки типа волейбольных, только большой площади, четыре на шесть или на восемь метров. Вся работа заключалась в том, чтобы эту сетку заплести маскировочными лентами, подходящих расцветок, создавая на ней имитацию зелени, пятен, снега, грязи, песка или чернозема – в зависимости от времени года и региона боевых действий. Так рождалась маскировочная сеть. Палитра в ней постоянно менялась в соответствии с сезоном и погодой. Сети забирались не реже чем раз в неделю, заказов было много. Оплетку лентами проводили женщины, приходившие на это добровольческое служение и прошедшие в процессе начальное обучение ремеслу.