Пинк Флойд. Путь к сердцу солнца - страница 3

Шрифт
Интервал


Гномы дома спят,
пьют, сидят, едят.
Гномы дома пьют вино,
гномы невиновны, но…
Волк что силы под бугром выл…
Гном носил, носил багровый
Вычурный, с оттенком пепла,
выцветший девичий пеплум,
и колпак носил тот гномик
(цвета кофе с конфитюром),
и с рассветом в авантюру
он попал… Свой синий домик
он покинул…
Колпаки, ну,
прочь, пока идёт рассказ наш!
Каждого колпак раскрашен
по-другому…
Кто друг гному?
Гномы дома спят,
пьют, сидят, едят…
Но однажды он по грядкам
(даже гномы говорят так:
тёмный там угар и траур)
дёру дал в луга и травы…
Погляди на небеса:
край луны над речкой —
и иди, где не был сам, —
в край иных наречий.
Где ни печи нет, ни пепла,
где оплечь девичий пеплум
не натягивают дома,
где лентяи, а не гномы
бражничают,
бродяжничают,
не сидят, не спят,
не едят, не галдят,
а опять бегом по грядкам…
Пятясь, гномы говорят так:
– С мест насиженных уйди,
здесь пожизненно найди
место гномное
укромное,
нераспаханное,
невиданное,
что в окно нераспахнутое
не видно…
Громбл-Гримбл —
гном был – жил-был.
В доме жил не за решётками,
но пожил,
решил,
ушёл-таки
вечером бегом по грядкам…
Вечно гномы говорят так:
– Может, это гром был,
может, это гимн был…
Звали его Громбл,
звали его Гримбл,
Гримбл-Громбл,
Громбл-Гримбл —
был гном – сплыл гном.

Глава 24

Когда темнота единицей станет —
это седьмого числа возвещенье.
А седьмое число ведёт к возвращенью,
потому что вращение – в шесть стадий.
Перемены возвращают успех.
Входу-выходу свои срока.
Успех. Надо успеть.
Закат.
Не было, чтобы никто не был.
В солнцестояние невозможны подмены.
Дрожь Земли укажет на Небо,
и – скажутся перемены.
Перемены возвращают успех.
Входу-выходу свои срока.
Успех. Надо успеть.
Закат.
Когда темнота единицей станет —
это седьмого числа возвещенье.
А седьмое число ведёт к возвращенью,
потому что вращение – в шесть стадий.
Перемены возвращают успех.
И тогда выход-вход
возвещают – успеть.
Закат. Восход.

Пугало

Зелёно-чёрное, никчёмное и бесполое
на ячменном поле в шляпе бесполой,
на которой птицы сонно гоняли в поло,
пугало солому роняло подло.
Всё равно было голове соломенной,
всё равно рукам в рукаве сломанном…
Даже если с дуру мышь пробегала —
судорога по пугалу пробегала.
Попугивало, примирясь с невредимыми птицами,
с чёрно-зелёным мундиром своим с петлицами…
Печалью всех превзойдя и меня ещё,
в ячменной торчало судьбе неменяющейся.

Велосипед

У меня есть маленький степенный велосипедик.