Закончив наблюдение за лагерем, Никита перевёл взгляд в степь, в противоположную сторону. Кроме бесконечного рельефа холмов разглядеть там ничего не удавалось, но на востоке, километрах в двадцати, поднимался в воздух гигантских размеров столб пыли. Явное свидетельство движения больших масс. Их основное войско медленно приближалось. Он, наконец, оторвал взгляд от того, что наблюдал в подзорную трубу и подошёл к принцессе. Чтобы хоть немного оказаться на уровне лежащей на земле девушки, присел перед ней на одно колено.
– Моя госпожа, лагерь миргородцев прекрасно укреплён для обороны, – начал Никита делиться тем, что увидел. – Взять его прямым штурмом будет не просто. Манёвренный бой в таких условиях почти невозможен. Обойти с тыла мешает Гнилой лес. Если атаковать по флангам, то в лесу наверняка оборудованы засады. Лобовой штурм повлечёт огромные потери. Редуты хорошо укреплены: я насчитал больше двадцати пушек. Уверен, что и местность они уже пристреляли. Лагерь защищают колья. Ворваться сходу быстрой конной атакой не выйдет. К тому же противник явно не уступает нам числом, а возможно, что и превосходит.
– Зато им совершенно некуда бежать, – усмехнулась Диана, она была почти до безразличия спокойна. – В степи наша конница быстрее, мы легко их нагоним. А лес потому и называется Гнилым, что совершенно непроходим и почти необитаем. Они сами загнали себя в ловушку.
– Осмелюсь предположить, что их король Михаил сделал это специально, дабы лишить своих солдат мыслей об отступлении или бегстве.
– Михаила в народе называют Храбрым, но я вижу короля, который пришёл стойко обороняться. – Диана сорвала цветок ромашки, росший поблизости, обломила стебелёк и засунула себе в рот. – Как он собирается нас контратаковать, находясь в такой позиции? Выиграть битву можем только мы, он её может либо проиграть, либо умереть в этом лесу от голода.
– Противник, вероятно, опасается вашей магии, моя госпожа. – Никита еле заметно улыбнулся. – Вот и избрал оборонительную тактику.
– Ясен пень! – рассмеялась во весь голос Диана, и пот-рясла перед лицом Никиты браслетом на своей левой руке, – Михаил правильно делает, что нас боится. Завтра утром моя сестра надерёт ему задницу, снесёт его лагерь, а его самого повесит на ближайшем дереве. Путь на Миргород станет открыт, а город останется без защиты.