– Давно не было такого, – заметил Карак после некоторого времени пути. – Чтобы орки и эльфы шли вместе, не пытаясь убить друг друга.
– Может, это начало чего-то нового? – предположил Артём.
Карак бросил на него задумчивый взгляд.
– Возможно. Или просто временное перемирие перед новой войной. Кто знает?
– Я слышал о вашем конфликте с эльфами, – осторожно начал Артём. – О Великом Предательстве.
– Ах, это, – Карак усмехнулся, но без веселья. – Интересно, чью версию ты слышал? Эльфийскую, полагаю?
– Да, но мне было бы интересно услышать и вашу.
Вождь орков некоторое время молчал, словно решая, стоит ли посвящать чужака в древние обиды его народа.
– Это было не предательство, – наконец сказал он. – Это было… исправление предательства. Видишь ли, когда Коалиция формировалась, всем расам обещали равные права и равное уважение. Но когда дошло до реальных боевых действий, орков всегда бросали на самые опасные участки, в самые безнадёжные битвы. Мы теряли воинов сотнями, в то время как эльфийские и людские полководцы берегли своих.
– Но разве это не логично? – осторожно спросил Артём. – Орки физически сильнее, лучше приспособлены к прямому бою.
– Сильнее – да. Но не бессмертны, – мрачно ответил Карак. – И даже самые сильные воины не выстоят против превосходящих сил противника без поддержки. А поддержка часто… запаздывала. Или не приходила вовсе.
Он сделал паузу, его единственный глаз смотрел куда-то вдаль, в прошлое.
– В день, который эльфы называют Великим Предательством, мой дед, вождь Урук-Молот, получил приказ атаковать центральные позиции Пожирателей. Обещали поддержку – людские лучники справа, эльфийская кавалерия слева, гномская артиллерия с тыла. Он повёл свой клан в бой, три тысячи лучших воинов. Поддержка не пришла. Его отряд попал в окружение. К концу дня в живых осталось менее трёхсот орков.
– Что случилось? – тихо спросил Артём.
– Эльфийский командующий, принц Тирандил, решил, что сражение слишком рискованное. Он отвёл свои войска без предупреждения. Люди, увидев отступление эльфов, тоже отступили. Гномы не могли стрелять, опасаясь попасть в своих. Мой дед и его воины были брошены на смерть.
– И когда он выжил и вернулся…
– Он отказался подчиняться дальнейшим приказам Коалиции, – кивнул Карак. – Увёл оставшихся воинов на свои земли. Коалиция назвала это предательством. Мы называем это справедливостью.