И Манул подвинулся ближе, чтобы ободрить приунывшего Кутыптэ. Мальчик со вздохом кивнул.
– Надо слезать и искать твоё дерево. Стемнеет скоро, – заметил Манул, посмотрев в небо.
Кутыптэ заёрзал на суку, перебрался к стволу, обхватил его и съехал вниз. Следом за ним неторопливо спустился Манул, с усилием отцепляя когти от растрескавшейся коры. Кутыптэ присел, чтобы взять его на руки, но Манул остановил мальчика вытянутой лапой.
– Я сам могу. Смотри.
Он зашагал, гордо держа голову, но всё же прихрамывая. Хоть и не так сильно, как раньше. Кутыптэ смотрел ему в спину и не двигался.
– Что? – Манул обернулся на мальчика.
– Ничего, – улыбнулся Кутыптэ. – Только ты идёшь не в ту сторону.
Манул улыбнулся в ответ.
– Я проверял тебя!
И они пошли вперёд, негромко переговариваясь и смеясь, меж высоченных елей и продрогших от мороза осин. Еловые ветви махали им вслед на несильном ветру, и лес молчаливо провожал взглядом двух путников, медленно погружаясь в дрёму.
26. Два ключа на один замок
«Сегодня ничего не получится»
Снег под подошвами тягостно скрипел. Старик нетерпеливо топтался у входа в кузницу и смотрел, как из трубы над односкатной крышей тянется дым и ветер уносит его к лесу.
День клонился к вечеру. Небосвод терял краски, серел и опускался ниже, а лес становился тёмным, под цвет дыма из трубы. Точно Кузнец ковал сейчас ночь.
Кузня звенела работой. Летом её широкие ворота на кованых петлях были раскрыты, но на зиму Кузнец запирал их на дубовый засов, и войти можно было через имевшуюся в них дверь. Так это просторное помещение не теряло жар. Например, как сейчас, когда внутри шумел и плевался искрами горн, пуская клубы копоти. Старик слышал, как гудит огонь, натужно вздыхают меха и звенит наковальня под ударом молота. Но звенит не как обычно – точно колокол, когда Кузнец ковал, к примеру, подкову, а звенит очень тоненько, как бубенцы на упряжке. Точно по наковальне бьёт сейчас совсем крошечный молоточек. Да так оно и было.
За спиной раздались шаги.
– Скоро?
Старик обернулся и посмотрел в глаза Долану.
– Я состариться успел, – мрачно ответил он.
– Готово! – крикнул изнутри Кузнец. – Заходите!
Перезвон молоточка и наковальни стих. Старик и Долан переглянулись и шагнули к двери. Когда они вошли, Кузнец опускал в лоханку с водой только что выкованный ключик, держа его небольшими щипцами. Ключ пылал в щипцах и яростно зашипел в воде.