– Почему не вернешься назад? Почему не исправишь то, что так сильно презираешь.
– Потому что не хочу. – улыбка исчезла с ее лица. – Знаю, ты никогда не верил мне, но я действительно люблю Ади. Хотела бы исправить это, вернулась бы в тот день, когда он увидел меня, но не хочу. Я не смогу без него.
– О чем речь, любовь моя. – в зал вошел бессмертный. – Вот все четверо, как ты и просила, красота моя.
– Четверо? – я с интересом посмотрел на существ, медленно плетущихся вслед за Ади.
Мужчина средних лет, с потрепанными фиолетовыми крыльями и двое детишек, грязных, худых, но живых. За ними стояла женщина, очень похожая на человека. Я отмахнулся бы от нее, пройдя мимо, даже не обратив внимания, но ее волосы.
– Уна. – зашептал я, задыхаясь.
– Вы знаете мою дочь? – заплакала женщина, растирая горячие слезы по грязному лицу. – Прошу, скажите, она жива?
Женщина упала на колени, схватив мои ноги. Опомнившись, я приподнял ее за плечи и заглянул в аквамариновые глаза. «Не человек» – пронеслось в мыслях.
– Ваша дочь жива. Вы скоро увидите ее, обещаю.
ГЛАВА 4
Перекрестки судьбы
– Ей нельзя доверять. – кипятилась Санг, расхаживая по мраморному полу. – Ты забыл, сколько раз она предавала своих родственников?
– Я прекрасно помню, Санг, успокойся. – ухватившись одной рукой за полку камина, я смотрел на огонь и пытался собрать мысли в кучу. – Я пойду один. В случае, если пострадаю или застряну в прошлом, у вас будет шанс продолжить поиски.
– Я иду с тобой и не обсуждается. – фыркнула девушка.
– Фум, на тебе мой корабль и миссия вернуть родню Жужине. – кивнул я, и не думая спорить с Санг. Свежа была память о бойне, которую она устроила в Доме боли. – Как пленники, кстати?
– Истощены, но жить будут, капитан. – прошелестел дух.
– Нам стоит поберечь силы и хорошенько отдохнуть. – кивнул я Санг. – Рассвет близок.
Санг покинула комнату, но Фум остался:
– Знаю, что ты скажешь, но молчать не в моих правилах.
– Говори. – не глядя на него, устало проговорил я.
– Прими корону, иначе рискуешь утопить собственный мир в боли и смерти.
– С каких пор тебя волнует мой мир? – смешок вырвался непроизвольно.
Фум молчал и я все же взглянул на него. Что-то было не так. Он шел рябью и местами просвечивал.
– Что с тобой? – подойдя ближе, я явственно чувствовал его боль.
– Я умираю. – он сказал это так легко, будто умирал каждый день. – Теперь по-настоящему, Мали.