Как раз в этот момент, как по заказу, бесёнок Набулио кинулся в очередной петушиный наскок и, поднырнув под выставленные руки обороняющегося, озверело вцепился противнику в ляжку зубами. Раздался душераздирающий вопль. Укушенный схватился за ногу и повалился на пол. Атакующий его зверёныш пулей метнулся к входной двери, которая с грохотом распахнулась.
В проёме показалась разъярённая мама Летиция с «горячими руками», под которые всеми техниками безопасности запрещается попадаться самым строжайшим образом. И вот здесь надо отдать должное будущему императору. Он показал себя во всей красе. Пацан буквально на ходу «переобулся» и, закатив искусно разыгранную истерику, причём со слезами и соплями, как положено, заголосил, тыкая в поверженного пальчиком:
– Мама! Жозеф меня обижает!
И с этими словами стервец шустро метнулся за мамины юбки, цепляясь за пышный подол ручками и расплываясь в ехидной, победоносной улыбке. Мордашкой в тот момент подлец напомнил Диме «Вождя краснокожих» О. Генри из старого советского фильма. Только там бесёнок был рыжий, вроде как, а этот как смоль чёрный. А так – один к одному.
И тут мамаша, не разобравшись, кто прав, кто виноват, принялась орать, да так, что Дима уши закрыл ладонями. Тут ещё состарившаяся пионерка-экскурсовод подскочила, чуть ли не уперевшись в него «грудными вёдрами», и принялась параллельно с мамашей голосить, стараясь перекричать хозяйку дома. Она во что бы то ни стало старалась переключить Димино внимание на себя всезнающую, но в этом бардаке молодой человек уже мало понимал, кто о чём голосит.
Весь свой гнев Летиция, естественно, изливала на пострадавшего Жозефа. Да как орала! Дима, грешным делом, подумал, что она его сейчас тут же и прибьёт к чёртовой матери. А тот, бедный, продолжал что было мочи реветь, катаясь по полу и держась за укушенную ногу. Похоже, все до одного в комнате, в том числе и экскурсия, находились в неадекватном состоянии. Только одна довольная моська маленького Набулио светилась, как лампочка в грозовых тучах всеобщего бедлама.
Наконец появились первые признаки окончания клипа и начала следующего. Пространство задвоило, и Дима, придя в себя, перекрикивая всех, заорал:
– Стоп, клип!
Все застыли на паузе. Даже Маргарита Ивановна. Но та, скорее всего, замерла в страхе от его вопля, тупо уставившись на рявкнувшего молодого человека в одной пародии на плавки широко распахнутыми глазами. Даже минусовая диоптрия очков не смогла уменьшить вытаращенные зенки.