– То, что я сегодня видел, не самое худшее?
– Даже близко нет.
– А что тогда было худшим?
Он вздохнул и поднял на меня глаза. По его лицу текли слезы.
– Я не знаю. Не могу назвать самое худшее, потому что страшные побои были не раз.
Я прожигал его бешеным взглядом. Тая стоило отделать только за то, что он не пресекал это столько лет. Кэсси сейчас семнадцать или восемнадцать. Ее били с шестилетнего или семилетнего возраста. И он все это время молчал.
– Пару лет назад, ночью, приехали полицейские…
– Она же запретила тебе звонить в полицию или опеку.
– Звонил не я. – Тайлер вздохнул и несколько раз провел рукой по волосам. – Полицию вызвала соседка – пожилая женщина, жившая в доме между нами. Она услышала крики.
Я оттолкнулся от стены и всплеснул руками.
– У тебя была прекрасная возможность обо всем рассказать, а ты все равно промолчал?! Полиция ничего не сделала?
– Гейдж, я знать не знал, что приезжали копы. Кэсси написала мне об этом часы спустя!
– И что там было? – потребовал я ответа, с усилием заставив себя снова прислониться к стене.
– Кэсси открыла дверь. Мать с отчимом стояли прямо у нее за спиной. На открытых частях тела синяков не было, и они втроем, включая Кэсси, отрицали, что кто-либо в их доме кричал.
Серьезно? Что за треш?
– После ухода полицейских мама Кэсси сняла туфлю и шпилькой ударила ее несколько раз по голове. В комнате было столько крови, Гейдж! Кэсси неделю было больно даже лежать головой на подушке. В другой раз отчим бросил в Кэсси бокал со спиртным. Она пригнулась, и тот разбился о стену. Кэсси не пострадала, поэтому отчим схватил ее за горло, оттащил к осколкам и одним из них изрезал ей лоб, руки, живот и спину. Она носила шарф на шее, пока не сошли следы от его пальцев, и теперь всегда прикрывает лоб челкой. Это случилось, когда Кэсси было десять, и шрам на лбу уже незаметен, но она по-прежнему его прячет. Она все их пытается спрятать, но часть можно скрыть лишь джинсами и длинными рукавами.
Шокированный, я пытался связать в сознании девушку, о которой Тай рассказывал, с девушкой, которую только что встретил. Видел фотографии, но все равно не мог постичь происходившего. Я не представлял, как кто-то измывался над ней, а она столько времени терпела, молча позволяя творить с собой такое.
– Ты жалкое подобие мужчины, Тайлер.