Остались мы с бабушкой, она меня к себе забрала. А мать, когда из больнички вышла стала отдельно жить. Бабушка хотела, чтобы у меня нормальная и спокойная жизнь была, чтобы школу закончил, в университет поступил, чтобы друзья у меня были. Мать пусть своей жизнью живёт, тем более, появился у неё хахаль, врач-психиатр. Кстати, оказался хорошим дядькой, помог мне даже от армии откосить с белым билетом, для вида в психушку положил на пару недель, получилось как в санатории, витаминные капельницы, всякие процедуры и по желанию можно было с мозгоправом разговаривать. С годами понимаю, а ведь он всегда был в моей жизни, Василий Петрович Горин, случайный человек задержался на время и остался навсегда.
А в юности куролесил я без тормозов, поджёг это было ребячество, только помнится, всегда появлялись в моей жизни такие люди, как маячки, которые проводниками направляли меня по жизни, удерживали от края пропасти на безопасном расстоянии, тянули за резинку трусов, чтобы не сорвался. Так это сейчас вспоминается со смехом, потому что всё уже в прошлом и живой, а тогда как наркоман на адреналине, ловил кайф от собственного разрушения, в какой-то момент жизнь потеряла ценность. Горин, конечно, Горин находил для меня смысл жить, он ругал, жалел, стыдил, с ним вместе мы прошли все семь кругов ада и попадали в рай, правда ненадолго. Наверно, благодаря ему, бабушка жила долго, отношения с матерью кое-как наладились, а сакральная связь с братом, приобрела новые формы и отпустила меня.
Но я срывался, срывался как бешеный пёс с цепи – и от инстинкта самосохранения, а точнее его отсутствия, содрогалась под моими ногами земля. Сейчас понимаю, откровенно занимался самоистязанием, самообманом, самоуничтожением, проверял себя на прочность, разрушал, мстил, заштопывал и латал кровавые раны прямо на живую без всякой анестезии. Захлёбывался от обиды на себя, на свою жизнь, на родителей, на брата. А потом понял, что всё это пустое, Горин помогал, Горин разговаривал и всегда был рядом, всегда, в любое время и в любую погоду. И у меня появились друзья, настоящие друзья, с которыми оставаясь самим собой я почувствовал себя нужным, без всякого лицемерия и желания понравиться, как щенок-дворняжка с бантом на шее и кучей блох в загривке. Мужики замутили честный бизнес, предложили и мне долю, жизнь разворачивалась в новый виток.