– Что там приключилось? Доктора, может, надобно? – нахмурился Аркадий Михайлович.
– Был, барин, доктор-то, выписал микстур разных, кровопускание сделал. Сказал – мозговой удар случился, велел молиться и ждать.
– Да, уж, беда… Отпущу тебя, конечно, – пробасил Аркадий Михайлович. – Завтра поутру и пойдешь, как метель стихнет.
– Мне бы сейчас, барин, – сложив ладони, взмолилась Лада.
– Куда же ты в ночь пойдешь? – вмешалась барыня, Елизавета Матвеевна. – В городе-то вон что творится. Девки каждый месяц пропадают, никак этого душегуба проклятого не поймают. Утром пойди, не рискуй понапрасну.
– Ой тревожно мне, боюсь, не застану батюшку живого, не успею попрощаться. Еле дождалась вас, поклялась сама себе, что в какое бы время вы ни приехали, да пусть даже ночью, буду в ногах ваших валяться, лишь бы отпустили вы меня, благодетели, с батюшкой повидаться.
– Зачем же в ногах, в ногах не надо, – сказал Аркадий Михайлович. – Ладно, куда тут деваться, сейчас прикажу Петьке, пусть снова запрягает, отвезет тебя домой. Или из дворовых возьми кого-нибудь, пусть проводит тебя.
– Не надо, барин, пусть Петька отдыхает с дороги, и дворовые тоже умаялись, пусть спят, сама я дойду. По дворам пойду, коротким путем, быстро доберусь. Никто меня не скрадет, кому я нужна.
– На вот. – Плюнув на пальцы, Аркадий Михайлович отсчитал несколько червонцев, протянул их Ладе. – За два месяца вперед тебе жалование. Вдруг надобность какая, батюшке на микстуры.
– Благодетель наш, – разрыдалась Лада, упав на колени и обхватив руками ноги Аркадия Михайловича. – Спаситель.
– Не надо, ни к чему это, – Аркадий Михайлович и Елизавета Матвеевна подняли Ладу с пола. – Ты иди тогда. По дворам не надо, по улицам иди, пусть подольше, зато безопаснее. На Брусничную не заходи, обойди ее по Нижней.
– Помню про Брусничную, обойду ее, треклятую, – пообещала Лада.
– Даст Бог, может, получше станет Степану. Схожу завтра поутру в церковь, помолюсь за него, – Елизавета Матвеевна помогла Ладе надеть пальтишко, перекрестила на дорожку.
– Побегу, – Лада обняла Тиму, надела валенки, накинула пуховый платок и выбежала из дома.
На улице мело, в лицо били колючие снежинки, протяжно завывал ветер. Лада пошла было по улице, но, мгновенно замерзнув, решила все-таки идти по переулкам. Так было короче и теплее – в переулках не так сильно дул ветер.