Вскоре, Хелен устала от её болтовни и загрустила, вспоминая о своем отце. Они не виделись целый год, в июле она должна была уехать домой на каникулы, и увидеться с домашними… Но вместо этого Хелен уезжала на два месяца раньше туда, где никогда не была прежде. Пока Пруденс говорила о деревенском юноше, ухаживавшим за ней и позвавшим замуж, она вдруг поняла, что была знакома со своим дядей, они виделись с ним очень и очень давно, когда Хелен была еще маленькой девочкой лет восьми, дядя приезжал однажды и он долго о чем-то говорил с её отцом. Хелен слышала имя матери – или свое? Девушку назвали в честь матери, тогда она решила, что речь о ней, но деталей разговора она не могла припомнить. Только то, что он был очень важным. Возможно, теперь она могла бы расспросить об этом дядю, но разве он мог вспомнить? Прошло столько лет! Хелен запомнила тот визит, ведь для детского ума он был запоминающимся оттого, что приехал дальний родственник, с которым она прежде не была знакома.
Девушки продолжали говорить о всяких пустяках так долго, что минул полдень и Хелен почувствовала, что очень сильно проголодалась. Ей стоило позавтракать плотнее, или взять что-то в дорогу, но она совсем не подумала об этом. Тем временем, Пруденс разворачивала свои свертки, давая сестре хлеб и яйцо. Хелен побоялась, что её живот заурчит, но Франческа так туго затянула корсет, что желудок не мог издать ни звука. И все же, её рот наполнялся слюной при виде простой еды. Пожилой джентльмен тоже достал из сумки какую-то еду, и запивал, прикладываясь к фляжке.
– Мисс Шоу, разделите с нами обед? – Пруденс протянула ей один ломоть хлеба с сыром. Хелен с благодарностью взяла его.
– Да, спасибо, – чувствуя неловкость за собственную неосмотрительность поблагодарила Хелен. Хлеб и сыр никогда не были её любимой едой, но сейчас, оставшись без еды совсем они показались ей очень вкусными. Пруденс протянула Хелен флягу, и та сделала несколько глотков холодной воды. Вода оказалась невыносимо вкусной, как и простой хлеб, но камнями упала в желудок, оставив после себя в груди холодок.
Хелен еще раз поблагодарила её и возвращая флягу, дала шиллинг. Пруденс спрятала его в карман, кивнув в благодарность. Попутчик в шляпе все еще спал и Хелен была готова поклясться, что он даже не просыпался. Дилижанс продолжал ехать, у неё затекли ноги и спина, мышцы сводило от желания пройтись.