– А, точно!
– Вы расписались в протоколе? – спросил он подруг.
– Да.
– Ну, всё, можете быть свободны, спасибо.
– И Надюше можно идти?
– Надюше-то, а чё нельзя, идите, – игриво протянул он.
Надя ещё постояла, смотрела в сторону, где лежал муж, не знала, что делать, капитан пошел к машине, но потом остановился, повернулся к ней и строго заметил:
– И никуда не уезжайте, у вас подписка о невыезде.
– Да, конечно. А когда можно забрать… мужа?
– Позвоните в понедельник, спросите Иванейко.
– А как вас зовут?
– Максим, – сказал он и прибавил с ухмылочкой: – Василич.
– Хорошо.
– Хорошо-то хорошо, да ничего хорошего! Где вот ваш участковый шлындает?! – Капитан злился.
– Понятно, где: преступность уменьшает, – ответил Валет, который закончил давать показания и опять невольно подслушал конец фразы.
– Че-его?
– Ну, он же как появился у нас, преступность уменьшилась, это все знают.
– Ты, слушай, давай за всеми подряд не повторяй всякую чушь, за это и привлечь можно.
– Я чё, это он сам говорит.
– Появится, спросим. Надежда, а откуда можно в Посьву позвонить?
– Так звоните от меня.
– Хм, поближе ничё нет?
– Есть, – вмешался Валет, – вот в сельпо телефон. – Он показал на избушку рядом. – Но тока там закрыто седня. Но, мож, сторож есть?
Надя зыркнула на Валета, но потом вспомнила, что он вроде как помогает ей, осеклась, постояла ещё немного, снова глянула в сторону Лёши, ничего не поделаешь, надо идти домой, и они пошли. Валет остался с милицией, но стоял поодаль.
– Ладно, Костян. – Капитан обратился к сержанту: – Давай быстренько сходи в сельпо, вызывай сюда «санитаров» и обратно ко мне. Надо забирать этого, в кителе. Как там его?
– Дмитрия Прудина. – Сержант глянул в протокол. – А опрос населения?
– Потом сходим, его надо брать, пока в бега не подался.
– Понял.
– Если он уже не сбежал. – Капитан нервничал, окидывая взглядом местность.
Из-за поворота появился мотоцикл «Урал» и притормозил рядом с ними.
– Твою мать, Виктор Палыч, не прошло и полгода! Ты чё, за море срать ходил, гроза местных преступников?
– Да не заводился, с-собака! Свечи надо менять, – ответил старлей.
– Ладно, похрен, потом расскажешь, заодно и про рост преступности в посёлке. Будь здесь, охраняй, никого не подпускай, мы скоро! – он показал на траву, где лежал труп.
– Да какой там рост!
– Ясно, какой, было ноль убийств, теперь одно, – подначивал сержант.