Теперь Ингольва и его спутницу ждал путь по морю, долгий и непростой. А это значит – соль в воздухе и на губах, бесконечный водный простор и воля богов пополам с умением капитана и его команды. И бесконечная синева, синева вверху и синева внизу, небо и вода, смыкающиеся у горизонта. Спеши не спеши, а быстрее, чем идет корабль и благоволит погода, не поспеешь, так и нечего себя изводить – говорили моряки. Ингольв праздно пялился в горизонт, размышляя о возможной погоне – преследователи, если они и будут, тоже зависят от стихии. Сколько хватало взора, вокруг сверкали бесконечно сменяющие друг друга волны.
Море Атвана, море близ Тхабата – южное, яркое. Слепящая синь, и прозелень, и лиловая густая тьма у самого борта, когда смотришь вниз, наклонившись над фальшбортом. И утонувшие в морской глубине звезды ночью – погода стояла самая чудесная, да только вот любоваться настроения особо не было. Если бы Ингольв сказал, что не любит южное море, то, пожалуй, соврал бы. Не любить море – любое – побывав в нем хоть раз, казалось невозможным, а северные берега он не видел уже слишком давно.
Но вместо того, чтобы расслабленно выдохнуть – ушли от погони! – северянин продолжал тревожно поглядывать в горизонт за кормой корабля. Капитан уверял, что идут они хорошо, а на воде следов нет, и отыскать их не будет так уж просто, но наемник, казалось, не слишком склонен был этому верить. Плавание проходило спокойно, и было бы даже несколько скучным – при других обстоятельствах. И, возможно, Ингольв бы нашел в этой скуке особое удовольствие в ином случае, но пока девушка не попала домой, о спокойном безделье нечего было и мечтать. Сама Мила же, казалось, совершенно не разделяет тревожной настороженности своего спасителя. Она отоспалась – почти полные сутки, умылась, переоделась – в мужской костюм, другого у моряков не отыскалось. В нем Мила напоминала юнгу – но главное, что вещи были чистые, крепкие и удобные, не то, что та рвань, в которой она ходила до этого.
Вот она вышла на палубу, с удовольствием вдохнула морской воздух, тихонечко выбрала место, где не станет никому мешать – и застыла, опершись локтями на верхнюю балку фальшборта. Сколько она там так простояла, склонившись вниз?
– Любоваться волнами, принцесса, лучше всего покрепче вцепившись в леерный трос, чтоб не ухнуть вниз, когда закружится голова – а от вида постоянно бегущих назад перекатов она у вас рано или поздно закружится, – заметил Ингольв, и это, наверное, была первая более-менее длинная фраза, сказанная им спасенной девушке.