***
Мы с Людочкой на «парах» часто сидели рядом. Она получила место в комнате общежития, я – нет, поскольку жила не так далеко, общежития не полагалось, а пришлось снимать комнату у одной старушки. Комната была совсем маленькая, в деревянном доме, который сейчас уже снесен. Приходя иногда в общежитие, я даже завидовала девчонкам. Мне казалось, что они живут очень дружно, да и весело, хотя комендантша была строгая и порой проходила по коридорам с двумя-тремя дежурными. Все боялись потерять койко-место, не шумели.
Людочка вспоминала, как неприветливо встретили ее соседки по комнате, когда парни внесли восьмую койку. Куда еще, шипели они, и так тесно!
Однако новенькая была тихая, скромная, старалась время проводить на занятиях и в библиотеке, приходила только переночевать. А потом не заметила и сама, как стала чуть ли не душой компании. Она очень любила пошутить и посмеяться. Каждый вечер перед сном рассказывала о новом приключении, превращая заурядное событие в настоящую одноактную юмореску.
Вот, например, сегодня она чуть не купила себе парня. В трамвае у него не было трех копеек за билет, и кондуктор уже выгоняла его. А ведь почти ночь, вдруг ему добираться далеко?
И она заплатила за парня. Он вышел вслед за ней и догнал ее, просто чтобы спросить, как отдать долг.
Она рассмеялась, отмахнулась от него и побежала к общаге, только каблучки застучали. Но парень погнался за ней, она слышала его дыхание за спиной. Мысль, что сейчас он ее притиснет где-нибудь в темном закоулке, не возникла: вид у преследователя был простодушный. Наверное, хотел познакомиться с такой доброй девочкой, а она убежала.
– Вот, девчонки, а могла бы я уже сегодня быть с парнем! Всего за три копейки! – завершила она свой рассказ в лицах, и вся комната грохнула от смеха.
Бывало, на запах жареной картошки прибегали парни со второго этажа – историки. Но с ними голодные девчата поступали сурово – к картошке не подпускали. Что там одна сковорода на восьмерых?
Она и тут рассмешила компанию.
– Витя! Будешь девятым, если починишь нам утюг!
Витя придвинулся столу и облизнулся. Остальные двое ушли, вздохнув.
– Нет, не облизывайся, – строго приказала она, а в глазах прыгали смешинки. – Сначала починишь, потом поешь!
– Но у меня нет инструмента! Отвертка нужна! Сейчас принесу! – говорил Виктор, самый рукодельный из общежитских парней, которых на всю четырехэтажную общагу было человек шесть. Он уходил и через минуту вбегал с отверткой, бросая первый взгляд на сковороду. Девчонки честно оставили ему его порцию, и вскоре он ее съел. Заморил червячка, как говорится.