Рома помолчал, переваривая всё рассказанное. История, мягко сказать, была необычная. Но это с его точки зрения. А зная Рэма, который с самого детства действительно был «шебутной и баламут», то всё это было вполне в его духе. Он видел цель, и препятствия его не волновали.
– Свет, ну тут уж без вариантов – или к работодателю, или в полицию. Сидеть ждать бесконечно невозможно. – осторожно предложил он.
– Нельзя, понимаешь? Ты пойми меня, пойми, пожалуйста… Мы раньше с ним вдвоем за Лялю боялись каждый день, а сейчас я за них двоих боюсь. А еще боюсь, что сделаю что-то не так, и его с новой работы выкинут и заставят аванс вернуть. Которого уже нет, Ром, который уже на лечение потрачен. А полиция за подлог документов может привлечь, у них это недолго. Тоже страшно. Ты понимаешь? – она с надеждой заглянула ему в глаза.
Рома попытался не выдать себя, хотя в голове зашумело, а где-то в груди появилось ощущение, что он куда-то резко провалился. Ой, совсем не этого он ожидал. Ехал к брату, простить его, даже может самому извиниться. И словно попал в прошлое, когда Света почти на такой же кухне слишком естественно сказала ему, что они больше не могут быть вместе, потому что она влюбилась в его старшего брата. И так же смотрела в глаза. И так же говорила «пойми меня, пойми, пожалуйста…». А Света, видимо, не вспоминала прошлое. Ей разговор давался легко, стеснение Ромы она не замечала.
– Знаешь, то, что ты пришел в такую трудную минуту, это ведь знак. Рэм звонил тебе несколько раз. – Рома подумал, что гораздо больше, чем несколько, но вслух этого не сказал. – Он ведь всё понимал, почему ты избегаешь нас, но так сложилась жизнь. И мы не хотели от тебя закрываться, как ты от нас. Он звонил тебе, когда родилась Ляля. Он звонил тебе, когда мы узнали про её сердце. Наверное, тогда еще рано было тебе возвращаться, судьба еще не была готова тебя вернуть. А сейчас, похоже, дела совсем плохи, раз ты появился в самый нужный момент.
А внутри у Ромы столько всего происходило, что он даже не решался что-то говорить. Он снова ощущал злость. На Свету и на брата за прошлое. На себя, за то, что не отвечал на звонки в те моменты, когда был нужен. Ему было стыдно перед племянницей, она-то уж точно ни в чем не виновата. И было понимание, что назад пути нет, что он не сможет снова просто уйти и закрыться от всего того, что услышал. Голова готова была взорваться. Нужно было взять себя в руки, как сейчас это делала Света.