***
Муза Карловна выказывала явное недовольство супругу своим раздраженным тоном:
– Григорий Павлович, да что же вы так потакаете нашей Танюше? То собаку эту ей дозволили оставить прямо в доме, теперь вот отпустили её к этой ведьме? А ежели с ней что снова приключится?
– Муза, прошу вас, успокойтесь, Танюша уже взрослая барышня, и через месяц, станет замужней женщиной. Неужто вы намерены опекать её и после свадьбы? Полагаю, её супруг будет весьма оскорблен вашим вмешательством в их семейную жизнь. Осознайте, дорогая, что наша дочь выросла, и сама разбирается, куда ей можно отправляться, а куда не следует, – отвечал доктор Лепехин строго, намекая на её излишнюю опеку. – К тому же с ней Дашка поехала, я сам видел.
– Тоже мне, пригляд, – не сдавалась Муза Карловна.
***
Две кареты и фаэтон, на крыше которого сидел вороненок, преградили узкую улочку в Большой Кикиморской слободе, вызывая оживление среди местных жительниц.
– Чего это у Эльги случилось, опять господа нагрянули. Али кто-то важный пострадал, – высказала общее мнение дородная, вездесущая Ефросинья.
– Вон слуги у карет стоят, поди спросим их? – предложила бабка Нюра.
Дашка с Пелагеей болтали без умолку, лузгая семечки между делом, за ними приглядывал Семён, кучер Лепехиных. Молчаливый Ахмед сидел на своём месте, прикрыв глаза.
– Не разговорчив он у вас, – кивнул Семён в сторону Ахмеда.
– За то его барин, Сергей Николаевич, и ценит, – с важным видом заявила Пелагея.
– А чего ваша-то к травнице поехала, аль плохо себя почувствовала? – спросила Дашка.
– Ногу подвернула, даже на балах в прошлый раз танцевать отказалась. А раньше-то как танцы любила, – рассказала Пелагея.
– А наша всё больше молчит, раньше бывало всё мне перескажет, а уж после того случая, как воды в рот набрала, – поделилась Дашка.
– Да, чуть не померли барышни-то наши, вот и изменились в поведении. Взрослыми разом стали, – заключил Семён с пониманием.
– А кто же фаэтоном правил? Кто Наталью Ильиничну привёз? – поинтересовался Семён.
– Так знамо кто, – откликнулась всезнающая Дашка. – Барон Медякин слугу своего верного Харитона из самой столицы привёз и к Наталье Ильиничне в охрану установил. Говорят, никому более не доверяет. Он из бывших солдат, пороху понюхал.
– А ты откуда про то знаешь? – удивился Семён.
– Так ты ж нас с Татьяной Григорьевной сам к Медякиным возил. Так я там и подсмотрела, да подслушала, – хвасталась Дашка.