Большая семья ютилась в маленькой квартире, где стоял огромный телевизор. Это были девяностые годы, по телевизору часто показывали фильмы про мафию, в которых водители на лимузинах возили мужчин в роскошных костюмах из одного места в другое, где они решали проблемы и вершили судьбы людей. Мальчик не выделялся остротой ума и в основном не понимал, о чём говорят герои фильмов, но тем не менее они стали для него самыми родными людьми, так как в этом огромном мире только они и были рядом.
Днями напролёт мальчик лежал на диване, укутавшись в тёплый плед, и смотрел фильмы с участием своих любимых героев. Бывало, засыпал перед экраном и, когда сон смешивался с явью, видел себя рядом с ними в роскошном лимузине, ход которого, сладко убаюкивая, погружал его в сон – и так изо дня в день, из года в год…
Он не знал, что их род переселился сюда из раскинувшегося на краю неприступного обрыва и изолированного от мира села, находящегося за тысячи миль от его города; что во все времена – и при феодализме, и при капитализме, и при социализме – их род Хеванц[2] был самым бедным в селе. Откуда мог знать мальчик о бедственном положении своих предков, об их тяжёлой судьбе, если никто ему об этом не рассказывал? Домочадцам некогда было беседовать друг с другом, и даже если такое случалось, мальчик не понимал их. Он разговаривал на том языке, что и его герои фильмов, – медленно и растягивая слова.
Он с трудом окончил школу. Многие выпускники продолжили учёбу, некоторые отправились служить в армию, а юноша устроился в пекарню, где работало первое поколение эмигрантов из его рода…
И вот его мечта осуществилась: он приезжает на работу в дорогом костюме на шикарном лимузине и, когда медленно и величаво выходит из автомобиля, все смотрят на него с благоговением. Именно в такие минуты он чувствует себя «нормальным человеком».
Работа была тяжёлой. Целыми днями он таскал двадцатипятикилограммовые ящики масла, тяжёлые мешки с мукой, вёдра с кремом на склад, который располагался в конце здания.
Тем не менее… ему нравилось, что здесь никто не потешался над ним. Юноша был неразговорчив, и все относились к нему с уважением. Сослуживцы строили противоречивые догадки, но в одном их мнения сходились: этот парень очень богат, к тому же владеет английским. Они никак не могли понять, почему вместо того чтобы устроиться на достойную работу, он горбатится здесь, с ними, в таком убогом окружении. Поговаривали даже, что причиной тому служит некая «тёмная» миссия.